Упражнения

Через полтора часа женщина вернулась. Они так и не поняли, где она все это время была. Их самолет вынужден был изменить курс и сесть в Лионе, чтобы забрать там его владельца, Джеймса Тарранта Третьего. Прошло два часа. После чего пришло новое сообщение: м-р Таррант сел в свой самолет. Но самолет с ним полетел не в Мальмё, а в Берлин. Там он сядет для дозаправки и уж потом заберет их. В случае непредвиденных обстоятельств в городе для них будет забронирован отель, где их и будет ждать хозяин воздушного судна. Очередное сообщение, пришедшее ближе к вечеру, никого не удивило. Берлинский аэропорт Тегель не справлялся с необычно большим наплывом рейсов. Поэтому частный самолет заберет их отсюда завтра в девять утра. За ними уже выслали транспорт, чтобы доставить их в «Гранд-отель» Бристоля. Это было объяснимо. Всем хотелось сейчас находиться в Берлине. И любой владелец личного самолета устремлялся туда. Как и любой с авиабилетом в кармане. Все новостные агентства в мире посылали туда репортеров, переводчиков, съемочные группы. Министерства иностранных дел отправляли дипломатов. Военные самолеты барражировали в небе и всегда имели приоритетное право посадки. Он прочитал сотню страниц «Кузины Бетты» и уже не мог смотреть на эту книгу. Ему хотелось узнать последние новости. В VIP-зале не было ни газет, ни телевизора, ни радиоприемника. Совещание специалистов по электроснабжению давным-давно закончилось. Прошел еще час, и за ними приехал автобус. Идя по салону в поисках свободного места, Роланд услышал: «Я мог бы рассказывать внукам, что был в Берлине через два дня после падения Стены. А теперь я буду там на следующий же день!»

Сгрудившись у стойки регистрации в отеле, все оживленно шумели. Перспектива поесть и выпить сильно взбодрила команду Питера. Собравшись вместе, они зарядились энергией, предвкушая возможность в считаные годы невероятно разбогатеть. Извинившись, Роланд пошел к себе в номер. Ему хотелось потолковать с Лоуренсом перед тем, как тот ляжет спать. Трубку сняла няня.

Дети Маунтов и его сынишка ужинали. Телефонные разговоры с Лоуренсом обычно происходили в форме вопросов и ответов.

– Как было сегодня в яслях?

– Пауки не кусаются.

– Конечно, не кусаются. Ты играл с Джайем?

– Мы едим мороженое.

Судя по этим ответам невпопад, сын, как предположил Роланд, был в хорошем настроении и не скучал по нему. Потом раздался грохот: наверное, телефонный аппарат упал на пол. Последовал взрыв хохота, и кто-то из детей постарше запел. Лоуренс завопил:

– Мой папа может глотать мечи!

Потом трубку положили на рычаг, и связь прервалась.

Заказав ужин в номер, он смотрел телерепортажи из Берлина и слушал комментарии политических обозревателей. В Вашингтоне президент Рейган праздновал триумф. Маргарет Тэтчер, только что выступившая в ООН с большой речью об изменении климата, была более осторожна в своих оценках. По мнению одной из говорящих голов, ее беспокоила перспектива иметь объединенную возрожденную Германию.

Наутро их ждал успех – и ограниченная роскошь к их услугам. Частный самолет стоял около VIP-зала. В салоне самолета узкие кресла были почти все заняты, но зато сделаны из мягчайшей кожи. Из-за задержек и срыва доставки бортового питания завтрак им не предложили. В аэропорту Тегель автобус подъехал прямо к их трапу. Когда они расселись в автобусе, сотрудник службы безопасности мельком проверил их паспорта. Роланд заметил, что остальные члены группы, мучаясь похмельем и притихнув после вечерней прогулки по бристольским барам, несли с собой увесистые коробки, слишком крупные для смены белья, пары обуви и костюма. Сам он путешествовал с небольшим рюкзаком: нижнее белье, свитер на смену, две толстые рубашки. На нем были летние походные ботинки и джинсы. Если бы отель оказался более шикарным, его бы в таком виде могли и не пустить. Дафна права: он жил как студент.