Утешение красотой. Как найти и сберечь прекрасное в своей жизни

Конечно, когда пишешь о красоте, в текст закрадываются и тоска, и счастье. Иногда мы почти готовы поверить, что красота означает счастье или, как сказал Стендаль, указывает путь к нему.

Счастье так же мимолетно, как и красота. Оно – моментальный снимок. Вы должны уметь сохранять в себе ощущение счастья до тех пор, пока оно вам не понадобится. Накапливайте его в себе, как это делают сурки или ежи, когда набирают жировые отложения для спячки. Используйте его экономно. Ежи, например, обычно делают около 40–50 вдохов в минуту, но во время спячки, в холоде, обходятся одним-двумя в минуту. Температура их тела падает с 36 градусов Цельсия до 1–8 градусов, а сердце бьется не двести, а всего пять раз в минуту.

Красота часто заставляет меня нервничать именно потому, что в этот момент я будто бы чувствую обязанность быть счастливой. Но это не так.

Как часто я сидела и плакала у своего нью-йоркского окна, потому что вид из него был такой красивый, а я – так одинока. Солнце медного цвета висело над Гудзоном и заставляло воду блестеть, а меня словно лишили света, потому что мой любимый человек покинул меня.

Многоцветное буйство роз на моем балконе то радует меня, то печалит. Красота, увиденная в одиночестве, обнажает его своим светом, позволяя тоске, прекрасной печальной тоске, расцвести.

Как велика была боль, когда впервые после смерти мужа я проехала на велосипеде вдоль Штарнбергер-Зе и вдруг всем нутром осознала, что он никогда больше не проедет со мной по этому маршруту. Противоречие между сияющей красотой озера с возвышающимися вдали Альпами и мрачной мыслью «больше никогда» казалось мне почти неразрешимым. Плача, я спустилась к берегу и продолжила путь. Одна, с тягостным чувством одиночества.

Цветущая весна

Вся красота – это печаль.

Кристофер Пламмер (1929–2021)

Иногда красота заставляет грустить без всякой видимой причины. Просто потому, что то, что вы видите, читаете или слышите, так прекрасно. Просто потому что у меня болит сердце, когда я смотрю на это. Просто потому что светящиеся вечерние облака вселяют в меня непонятное чувство жизнерадостности и недостижимости. А потом вместе с красотой в мою душу проникает меланхолия, которая так же очаровывает, как и тревожит, и тогда печаль и утешение лежат вместе, подобно нежно обнимающей друг друга паре.

Обилие красоты заставляет нас с грустью осознать, чего действительно не хватает в мире: воображения, желания, ароматов, цветов, сияния, нежности, пробуждения. Красота – это стимуляция наших чувств.

Без живости – вечная зима. Как в сказке Оскара Уайльда об эгоистичном великане, который после долгого отсутствия возвращается домой и запрещает соседским детям играть в своем прекрасном саду. Но они были так счастливы, находясь там среди множества полевых цветов и двенадцати персиковых деревьев, на которых пели маленькие птички!

«Мой сад – это мой сад!» – крикнул великан, окружил его высокой стеной и повесил на ней большой предупреждающий знак: «Нарушители будут преследоваться по закону».

Когда наступила весна, повсюду зазеленела трава и распустились почки. Запели птицы, деревья покрылись листвой, и только из сада эгоистичного великана не уходили зима и мороз. Потребовалось время, чтобы великан понял, что ему нужно разрушить стену и впустить в свой сад жизнь, чтобы спастись от вечной зимы.

Несколько лет назад международная группа исследователей провела опрос: людей спрашивали, в чем они видят пользу природы. Чаще всего респонденты отвечали, что видят ее в красоте.

В книге «Вот где мы встречаемся» Джон Бергер рассказывает историю о человеке, который раз в год раздает сотни мешочков с семенами цветов «нуждающимся». Домам престарелых, детским домам, приемным покоям – чтобы в местах, где больше ничего не цветет, появились цветы. «Я знаю, что мир от этого лучше не станет, – говорит он, – но с этого по крайней мере можно начать».

Бутоны гвоздики на моем балконе только-только начали раскрываться, и оранжевые головки цветов колышутся на солнце и ветру.

Улыбка Моны Лизы

Красота – одно из самых противоречивых и в то же время непререкаемых понятий в европейской культуре.

Конрад Пауль Лиссманн (р. 1953)

Раз за разом понятие красоты овладевало умами философов. Сбивало с пути и заводило в непроходимые дебри. Писатели, музыканты, поэты и художники со времен Античности и до наших дней посвящали себя ей. Греческие легенды и немецкие сказки рассказывали о трагедиях, в которых красота влекла за собой войну (миф о Елене) или подстрекала к убийству (сказка о Белоснежке).

«Зеркальце, зеркальце на стене,
Кто здесь всех красивей в нашей стране?»

Сказки – не реальность, в них есть четкие ответы: