Читаем Узорный покров (The Painted Veil) полностью

"There are not many walks, I'm afraid," he said. "But we'll go to the top of the hill."- Прогулок здесь, правда, мало, - сказал он, - но мы с вами поднимемся на вершину холма.
"Oh, yes, where the archway is.- Да-да, туда, где ворота.
I've seen it often from the terrace."Я часто смотрю на них с веранды.
One of the boys opened the heavy doorway for them and they stepped out into the dusty lane.Один из боев отворил тяжелую калитку, и они вышли на пыльную улочку.
They walked a few yards and then Kitty, seizing Waddington's arm in fright, gave a startled cry.Не прошли они и нескольких шагов, как Китти вцепилась Уоддингтону в рукав и вскрикнула:
"Look!"- Ой, гляньте!
"What's the matter?"- В чем дело?
At the foot of the wall that surrounded the compound a man lay on his back with his legs stretched out and his arms thrown over his head. He wore the patched blue rags and the wild mop of hair of the Chinese beggar.У стены, окружавшей участок, лежал на спине человек, ноги его были вытянуты, руки закинуты за голову, судя по спутанной шевелюре и синим лохмотьям, это был нищий-китаец.
"He looks as if he were dead," Kitty gasped.- Лежит как мертвый, - прошептала Китти.
"He is dead.- Он и есть мертвый.
Come along; you'd better look the other way.Пошли, вы лучше не смотрите в ту сторону.
I'll have him moved when we come back."Когда мы вернемся, я распоряжусь, чтобы его убрали.
But Kitty was trembling so, violently that she could not stir.Но Китти так дрожала, что не могла сдвинуться с места.
"I've never seen any one dead before."- Я еще никогда не видела мертвеца.
"You'd better hurry up and get used to it then, because you'll see a good many before you've done with this cheerful spot."- Значит, пора привыкать. В этом веселеньком местечке вы еще наглядитесь на них вволю.
He took her hand and drew it in his arm.Он взял ее руку и продел себе под локоть.
They walked for a little in silence.Несколько минут они шли молча.
"Did he die of cholera?" she said at last.- Он умер от холеры?
"I suppose so."- Скорее всего.
They walked up the hill till they came to the archway.Они поднялись в гору к самым воротам.
It was richly carved. Fantastic and ironical it stood like a landmark in the surrounding country.Ворота, покрытые замысловатой резьбой, высились над окружающей местностью как ориентир и иронический символ.
They sat down on the pedestal and faced the wide plain.Они сели у подножия одного из столбов, лицом к широкой равнине.
The hill was sown close with the little green mounds of the dead, not in lines but disorderly, so that you felt that beneath the surface they must strangely jostle one another.Склон густо усеяли зеленые холмики мертвых, расположенные не рядами, а как попало, так что казалось, что под землей им неудобно и тесно.
The narrow causeway meandered sinuously among the green rice-fields.Узкая дорога вилась среди рисовых полей, исчезала вдали.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы
Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы

Том 5 (кн. 1) продолжает знакомить читателя с прозаическими переводами Сергея Николаевича Толстого (1908–1977), прозаика, поэта, драматурга, литературоведа, философа, из которых самым объемным и с художественной точки зрения самым значительным является «Капут» Курцио Малапарте о Второй Мировой войне (целиком публикуется впервые), произведение единственное в своем роде, осмысленное автором в ключе общехристианских ценностей. Это воспоминания писателя, который в качестве итальянского военного корреспондента объехал всю Европу: он оказывался и на Восточном, и на Финском фронтах, его принимали в королевских домах Швеции и Италии, он беседовал с генералитетом рейха в оккупированной Польше, видел еврейские гетто, погромы в Молдавии; он рассказывает о чудотворной иконе Черной Девы в Ченстохове, о доме с привидением в Финляндии и о многих неизвестных читателю исторических фактах. Автор вскрывает сущность фашизма. Несмотря на трагическую, жестокую реальность описываемых событий, перевод нередко воспринимается как стихи в прозе — настолько он изыскан и эстетичен.Эту эстетику дополняют два фрагментарных перевода: из Марселя Пруста «Пленница» и Эдмона де Гонкура «Хокусай» (о выдающемся японском художнике), а третий — первые главы «Цитадели» Антуана де Сент-Экзюпери — идеологически завершает весь связанный цикл переводов зарубежной прозы большого писателя XX века.Том заканчивается составленным С. Н. Толстым уникальным «Словарем неологизмов» — от Тредиаковского до современных ему поэтов, работа над которым велась на протяжении последних лет его жизни, до середины 70-х гг.

Антуан де Сент-Экзюпери , Курцио Малапарте , Марсель Пруст , Сергей Николаевич Толстой , Эдмон Гонкур

Языкознание, иностранные языки / Проза / Классическая проза / Военная документалистика / Словари и Энциклопедии