Узорный покров (The Painted Veil)

The beliefs and the ideals of the West seemed crude beside ideals and beliefs of which in this exquisite creature she seemed to catch a fugitive glimpse.	Верования и идеалы Запада показались ей грубыми по сравнению с теми идеалами и верованиями, что словно воплотились в этом изысканно-прекрасном создании.
Here was a different life, lived on a different plane.	Перед ней была совсем другая жизнь, жизнь в совершенно ином измерении.
Kitty felt strangely that the sight of this idol, with her painted face and slanting, wary eyes, made the efforts and the pains of the everyday world she knew slightly absurd.	Перед лицом этой куклы с накрашенным ртом и настороженными раскосыми глазами искания и боли повседневного мира утрачивали всякий смысл.
That coloured mask seemed to hide the secret of an abundant, profound, and significant experience; those long, delicate hands with their tapering fingers held the key of riddles undivined.	Словно за размалеванной маской скрывалось огромное богатство глубоких, значительных переживаний, словно эти тонкие, изящные руки с длинными пальцами держали ключ к неразрешимым загадкам.
"What does she think about all day long?" asked Kitty.	- О чем она думает целыми днями? - спросила Китти.
"Nothing," smiled Waddington.	- Ни о чем, - улыбнулся Уоддингтон.
"She's wonderful.	- Она изумительна.
Tell her I've never seen such beautiful hands.	Скажите ей, что я еще никогда не видела таких прекрасных рук.
I wonder what she sees in you."	Хотела бы я знать, за что она вас любит.
Waddington, smiling, translated the question.	Уоддингтон улыбаясь перевел ее вопрос.
"She says I'm good."	- Она говорит, что я хороший.
"As if a woman ever loved a man for his virture," Kitty mocked.	- Как будто женщины любят мужчин за их добродетели, - фыркнула Китти.
The Manchu laughed but once.	Рассмеялась маньчжурка всего один раз.
This was when Kitty, for something to say, expressed admiration of a jade bracelet she wore.	Это случилось, когда Китти, чтобы поддержать разговор, стала восхищаться ее нефритовым браслетом.
She took it off and Kitty, trying to put it on, found, though her hands were small enough, that it would not pass over her knuckles.	Она сняла браслет, и Китти попробовала его примерить, но, хотя рука у нее была маленькая, браслет на нее не налез.
Then the Manchu burst into childlike laughter.	Вот тут маньчжурка и рассмеялась, как ребенок.
She said something to Waddington and called for an amah.	Она сказала что-то Уоддингтону.
She gave her an instruction and the amah in a moment brought in a pair of very beautiful Manchu shoes.	Потом позвала служанку, дала ей какое-то поручение, и та, исчезнув на минуту, вернулась с парой очень красивых маньчжурских туфель.
"She wants to give you these if you can wear them," said Waddington. "You'll find they make quite good bedroom slippers."	- Она хочет подарить их вам, если окажутся впору, - объяснил Уоддингтон. - Для комнат это очень удобная обувь.