Узорный покров (The Painted Veil)

She thought that he was making an effort to speak.	Ей показалось, что он хочет что-то сказать.
She put her ear close.	Она пригнулась ближе.
"Don't fuss.	- Не суетись.
I've had a rough passage, but I'm all right now."	Было скверно, очень скверно, а сейчас ничего.
Kitty waited for a moment, but he was silent.	Китти ждала, что он еще скажет, но он молчал.
His immobility rent her heart with anguish; it was terrifying that he should lie so still. He seemed prepared already for the stillness of the grave.	Самое страшное, что он лежит так тихо, точно уже приготовился к молчанию могилы.
Someone, the surgeon or a dresser, came forward and with a gesture motioned her aside; he leaned over the dying man and with a dirty rag wet his lips.	Подошел какой-то человек, санитар или врач, и жестом велел ей отойти, а сам, склонившись над умирающим, обтер мокрой тряпкой его губы.
Kitty stood up once more and turned to Waddington despairingly.	Китти еще раз шепотом воззвала к Уоддингтону:
"Is there no hope at all?" she whispered.	- И никакой, никакой надежды?
He shook his head.	Он покачал головой.
"How much longer can he live?"	- Сколько он еще может прожить?
"No one can tell.	- Точно не скажешь.
An hour perhaps."	Может быть, час.
Kitty looked round the bare chamber and her eyes rested for an instant on the substantial form of Colonel Y #252;.	Китти обвела глазами голую комнату, и взгляд ее остановился на внушительной фигуре полковника Ю.
"Can I be left alone with him for a little while?" she asked. "Only for a minute."	- Можно мне побыть с ним вдвоем? - спросила она. - Совсем недолго, всего минуту.
"Certainly, if you wish it."	- Разумеется.
Waddington stepped over to the Colonel and spoke to him.	Уоддингтон подошел к полковнику и поговорил с ним.
The Colonel gave a little bow and then in a low tone an order.	Тот поклонился и вполголоса отдал приказ.
"We shall wait on the steps," said Waddington as they trooped out. "You have only to call."	- Мы будем за дверью, - сказал Уоддингтон, выходя с остальными. - Если что, позовите.
Now that the incredible had overwhelmed her consciousness, like a drug coursing through her veins, and she realized that Walter was going to die she had but one thought, and that was to make his end easier for him by dragging from his soul the rancour which poisoned it.	Теперь, когда неотвратимое завладело ее сознанием, как наркотик, разлившийся по жилам, когда она уже не сомневалась, что Уолтер умрет, у нее осталось одно желание - облегчить ему последние минуты, выдернув из его души отравленную занозу старой обиды.
If he could die at peace with her it seemed to her that he would die at peace with himself.	Ей казалось, что если он перед смертью помирится с нею, то помирится и с самим собой.
She thought now not of herself at all but only of him.	Она думала не о себе, только о нем.
"Walter, I beseech you to forgive me," she said, leaning over him.	- Уолтер, умоляю, прости меня, - сказала она.