Узорный покров (The Painted Veil)

Flight: that was her only thought.	Бежать!
Flight!	Больше она ни о чем не думала: бежать!
She sent a cable to her father to announce her immediate return; she had already cabled to him to say that Walter was dead; and then went back again to the Townsends to tell Dorothy what she had done.	Она послала телеграмму отцу, предупредить о дне приезда. О смерти Уолтера она его уже известила. А потом поехала обратно к Дороти и все ей рассказала.
"We shall be dreadfully sorry to lose you," the kind creature said, "but of course I understand that you want to be with your mother and father."	- Ужасно жаль расставаться с вами, - сказала эта добрая душа, - но я, конечно, понимаю, как вас тянет к родителям.
Since her return to Hong Kong Kitty had hesitated from day to day to go to her house.	После возвращения в Г онконг Китти еще не была в своем доме, откладывала со дня на день.
She dreaded entering it again and meeting face to face the recollections with which it was peopled.	Она боялась войти в этот дом, встретиться с населяющими его воспоминаниями.
But now she had no alternative.	Но больше откладывать было нельзя.
Townsend had arranged for the sale of the furniture and he had found some one eager to take on the lease, but there were all her clothes and Walter's, for they had taken next to nothing to Mei-Tan-Fu, and there were books, photographs, and various odds and ends.	Таунсенд договорился о продаже мебели и нашел, кому передать аренду. Но оставалась еще одежда, ее и Уолтера, ведь в Мэй-дань-фу они взяли с собой совсем немного; оставались книги, фотографии, всякие мелочи.
Kitty, indifferent to everything and anxious to cut herself off completely from the past, realized that it would outrage the susceptibilities of the Colony if she allowed these things to go with the rest to an auction-room.	Китти все это было безразлично, ей хотелось одного - поскорее порвать с прошлым, но она понимала, что в колонии косо посмотрели бы на ее распоряжение пустить все это добро с торгов.
They must be packed and sent to her.	Нужно было упаковать его и отправить ей в Англию.
So after tiffin she prepared to go to the house.	И после второго завтрака она собралась в путь.
Dorothy, eager to give her help, offered to accompany her, but Kitty begged to be allowed to go alone.	Дороти предложила поехать с ней и помочь, но Китти сказала, что предпочитает все сделать одна.
She agreed that two of Dorothy's boys should come and assist in the packing.	Согласилась только на предложение Дороти послать с нею двух слуг - пусть укладывают вещи под ее руководством.
The house had been left in charge of the head boy and he opened the door for Kitty.	Дом оставался на попечении старшего боя, он и открыл Китти дверь.
It was curious to go into her own house as though she were a stranger.	Странно было переступить этот порог как чужой.
It was neat and clean. Everything was in its place, ready for her use, but although the day was warm and sunny there was about the silent rooms a chill and desodolate air.	В доме было чисто прибрано, все по своим местам, хоть сейчас пользуйся, но, хотя день был теплый и солнечный, в молчащих комнатах царило холодное запустение.
The furniture was stiffly arranged, exactly where it should be, and the vases which should have held flowers were in their places; the book which Kitty had laid face downwards she did not remember when still lay face downwards.	Мебель была расставлена в точности так, как полагалось, и вазы, в которых уже не было цветов, стояли на прежних местах; книга, которую Китти когда-то положила на столик, так и лежала открытая, обложкой вверх.