Читаем Узорный покров (The Painted Veil) полностью

He did not speak, and once more his face wore that sullen look which till lately she had never known.Он молчал, и опять на лице его появилось угрюмое выражение, которого она до последнего времени на нем никогда не видела.
Kitty was not crying now.Теперь Китти не плакала.
She was dry-eyed, calm, and though her voice was low it was steady.Она сидела спокойно, с сухими глазами, и голос ее прозвучал тихо, но твердо.
"Do you want me to go?"- Значит, ты хочешь, чтобы я уехала?
"It's Hobson's choice,* isn't it?"- Выбора-то у нас нет.
"Is it?"- Разве?
"It's only fair to you to tell you that if your husband brought an action for divorce and won it I should not be in a position to marry you."- Скажу честно: если бы твой муж подал в суд на развод и выиграл дело, я все равно не мог бы на тебе жениться.
It must have seemed an age to him before she answered.Минуты, пробежавшие до ее ответа, вероятно, показались ему вечностью.
She rose slowly to her feet.Она медленно встала с места.
"I don't think that my husband ever thought of bringing an action."- Я думаю, мой муж и не собирался подавать в суд.
"Then why in God's name have you been frightening me out of my wits?" he asked.- Так какого же черта ты меня напугала до полусмерти?
She looked at him coolly.Она смерила его спокойным взглядом.
"He knew that you'd let me down."- Он знал, что ты от меня отступишься.
She was silent.И умолкла.
Vaguely, as when you are studying a foreign language and read a page which at first you can make nothing of, till a word or a sentence gives you a clue; and on a sudden a suspicion, as it were, of the sense flashes across your troubled wits, vaguely she gained an inkling into the workings of Walter's mind.Постепенно, как бывает, когда изучаешь иностранный язык и целая страница сперва кажется совсем непонятной, а потом ухватишься за какую-нибудь одну фразу или слово, и внезапно твой усталый мозг хотя бы приблизительно осмысливает всю страницу, - так же постепенно и приблизительно ей открывался ход мыслей Уолтера.
It was like a dark and ominous landscape seen by a flash of lightning and in a moment hidden again by the night.Словно темный, мрачный пейзаж озаряла молния и тут же снова поглощала тьма.
She shuddered at what she saw.И она содрогалась от того, что успевала увидеть.
"He made that threat only because he knew that you'd crumple up at it, Charlie.- Он пустил в ход эту угрозу только потому, что знал, что ты перед ней спасуешь, Чарли.
It's strange that he should have judged you so accurately.Поразительно, как безошибочно он тебя расценил.
It was just like him to expose me to such a cruel disillusion."А подвергнуть меня такому жестокому разочарованию - это на него похоже.
Charlie looked down at the sheet of blotting paper in front of him.Чарли опустил глаза на лежавший перед ним лист промокашки.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы
Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы

Том 5 (кн. 1) продолжает знакомить читателя с прозаическими переводами Сергея Николаевича Толстого (1908–1977), прозаика, поэта, драматурга, литературоведа, философа, из которых самым объемным и с художественной точки зрения самым значительным является «Капут» Курцио Малапарте о Второй Мировой войне (целиком публикуется впервые), произведение единственное в своем роде, осмысленное автором в ключе общехристианских ценностей. Это воспоминания писателя, который в качестве итальянского военного корреспондента объехал всю Европу: он оказывался и на Восточном, и на Финском фронтах, его принимали в королевских домах Швеции и Италии, он беседовал с генералитетом рейха в оккупированной Польше, видел еврейские гетто, погромы в Молдавии; он рассказывает о чудотворной иконе Черной Девы в Ченстохове, о доме с привидением в Финляндии и о многих неизвестных читателю исторических фактах. Автор вскрывает сущность фашизма. Несмотря на трагическую, жестокую реальность описываемых событий, перевод нередко воспринимается как стихи в прозе — настолько он изыскан и эстетичен.Эту эстетику дополняют два фрагментарных перевода: из Марселя Пруста «Пленница» и Эдмона де Гонкура «Хокусай» (о выдающемся японском художнике), а третий — первые главы «Цитадели» Антуана де Сент-Экзюпери — идеологически завершает весь связанный цикл переводов зарубежной прозы большого писателя XX века.Том заканчивается составленным С. Н. Толстым уникальным «Словарем неологизмов» — от Тредиаковского до современных ему поэтов, работа над которым велась на протяжении последних лет его жизни, до середины 70-х гг.

Антуан де Сент-Экзюпери , Курцио Малапарте , Марсель Пруст , Сергей Николаевич Толстой , Эдмон Гонкур

Языкознание, иностранные языки / Проза / Классическая проза / Военная документалистика / Словари и Энциклопедии