В 4:50 с вокзала Паддингтон. Дело смотрительницы

— Вам придется пойти к одному из этих новомодных психиатров, чтобы выяснить это. Я бы просто сказал, что Лютер никогда сам не был адекватен как мужчина и что он очень обижен своим финансовым положением. У него есть доход, но нет права распоряжаться капиталом. Если бы у него было право лишить наследства своих сыновей, он, наверное, не относился бы к ним так плохо. То, что он бессилен это сделать, вызывает у него чувство унижения.

— Поэтому он так тешится мыслью о том, что переживет их всех? — спросил инспектор Крэддок.

— Возможно. В этом также корень его скупости, по-моему. Я бы сказал, что он умудрился сэкономить значительную сумму из своего большого дохода — в основном, конечно, до того, как налоги взлетели до нынешней головокружительной высоты.

Крэддоку пришла в голову новая идея.

— Полагаю, он завещал свои сбережения кому-нибудь? Это он может сделать.

— О да, хотя бог его знает, кому он их оставил. Может быть, Эмме, но я в этом сомневаюсь. Она получит свою долю денег старика. Может быть, Александру, своему внуку...

— Он его любит, да? — спросил Крэддок.

— Раньше любил. Конечно, ведь это сын его дочери, а не сына. Это может изменить дело. И он раньше хорошо относился к Брайану Истли, мужу Эдди. Конечно, я не очень хорошо знаю Брайана, и вообще, прошло уже несколько лет с тех пор, как я видел кого-то из членов этой семьи. Но мне приходило в голову, что после войны он останется без дела. Брайан обладает теми качествами, которые нужны в военное время, — мужеством, решительностью и склонностью не заботиться о будущем. Но не думаю, что ему свойственна стабильность. Возможно, он станет бродягой.

— Насколько вам известно, у представителей младшего поколения не было никаких странностей?

— Седрик — эксцентричный тип, один из природных мятежников. Я бы не сказал, что он совершенно нормален, но вы можете спросить — а кто нормален? Гарольд весьма ортодоксален; я бы не назвал его очень приятным человеком: у него холодное сердце, все ловит свой главный шанс. В Альфреде есть преступные наклонности. Он — паршивая овца и всегда ею был. Я видел однажды, как он вытащил деньги из коробки для сбора пожертвований, которая обычно стояла в холле.

И тому подобное... А, ладно, бедняга мертв. Наверное, мне не следовало говорить о нем плохо.

— Как насчет... — Крэддок заколебался. — Эммы Крэкенторп?

— Милая девушка, тихая, не всегда понимаешь, о чем она думает. У нее свои планы и свои идеи, но она держит их при себе. У нее более твердый характер, чем можно подумать, судя по ее внешности и поведению.

— Наверное, вы знали Эдмунда, погибшего во Франции?

— Да. Он был самым лучшим из них, я бы сказал. Добрый, веселый, милый мальчик.

— Вы когда-нибудь слышали, что он собирается жениться — или женился — на француженке, перед самой гибелью?

Доктор Моррис нахмурился.

— Кажется, что-то припоминаю, — ответил он, — но это было давно.

— В самом начале войны, да?

— Да. Но потом он глубоко пожалел бы, если б женился на иностранке.

— Есть некоторые причины полагать, что он именно так и поступил, — сказал Крэддок.

Он вкратце рассказал о недавних происшествиях.

— Помню, видел что-то в газетах о женщине, найденной в саркофаге... Значит, это был Ратерфорд-холл?

— И есть причины считать, что эта женщина была вдовой Эдмунда Крэкенторпа.

— Ну-ну, как это необычно... Больше похоже на роман, чем на реальную жизнь. Но кто мог захотеть убить бедняжку... я хочу сказать, как это связано с отравлением мышьяком в семье Крэкенторп?

— Есть два предположения, — сказал Крэддок, — но оба они притянуты за уши. Возможно, кого-то одолела жадность, и он захотел получить все наследство Джосайи Крэкенторпа целиком.

— Он чертовски глуп, если захотел, — сказал доктор Моррис. — Ему придется заплатить огромный налог на наследство.

Глава 21

I

— Скверная штука, эти грибы, — сказала миссис Киддер.

За последние несколько дней она повторила это замечание раз десять.

Люси не ответила.

— Лично я никогда к ним не прикасаюсь, — продолжала миссис Киддер, — они слишком опасные. Провидение явило свое милосердие, когда умер только один человек. Могли бы погибнуть все, и вы тоже, мисс. Вы просто чудом спаслись.

— Дело не в грибах, — ответила Люси. — С ними все было в порядке.

— Не следует в это верить, — возразила миссис Киддер. — Грибы очень опасны. Попадется один ядовитый среди остальных — и все кончено... Странно, — продолжала она под грохот тарелок и блюд в раковине, — что все неприятности случаются одновременно. Старший сын моей сестры заболел корью, а наша Эмми упала и сломала руку, и мой муж весь покрылся нарывами; и все за одну неделю! В это просто невозможно поверить, правда? И здесь то же самое: сначала то ужасное убийство, а теперь мистер Альфред умер, отравившись грибами... Кто будет следующим, хотелось бы мне знать?

Люси с некоторым смущением почувствовала, что ей тоже хотелось бы это знать.