В 4:50 с вокзала Паддингтон. Дело смотрительницы

— Стало быть, — ответил Крэддок решительно, — мы ошиблись.

Они немного помолчали. Потом Крэддок спросил:

— Там за ними смотрела медсестра. Как она прозевала?

— Не могу ее винить. Мисс Айлзбэрроу совершенно измучилась и ушла немного поспать. У медсестры на руках оказалось пять пациентов: старик, Эмма, Седрик, Гарольд и Альфред. Она не могла находиться одновременно всюду. Кажется, старый мистер Крэкенторп начал сильно чудить, сказал, что умирает... Он пошла к нему, успокоила его, снова вернулась и отнесла Альфреду чай с глюкозой. Он его выпил — и всё.

— Опять мышьяк?

— По-видимому. Конечно, это могло быть ухудшение, но Куимпер так не думает, и Джонсон с ним согласен.

— Полагаю, — с сомнением произнес Крэддок, — что именно Альфред был намеченной жертвой?

Бэкон заинтересовался.

— Вы хотите сказать, что смерть Альфреда никому не принесла бы никакой пользы, а вот смерть старика всех их обогатила бы? Возможно, это была ошибка — кто-то мог подумать, что чай предназначен для старика...

— Они уверены, что именно так ему дали мышьяк?

— Нет, конечно, они не уверены. Медсестра, как всякая хорошая сиделка, вымыла всю посуду. Чашки, ложки, заварочный чайник — всё. Но этот способ представляется самым удобным.

— Это означает, — задумчиво произнес Крэддок, — что один из пациентов был не так болен, как другие? Увидел подходящий случай и положил яд в чашку?

— Ну, больше никаких таких случаев не будет, — мрачно сказал инспектор Бэкон. — У нас там теперь две медсестры, не говоря о мисс Айлзбэрроу, и еще там двое моих людей. Вы приедете?

— Как только смогу добраться.

II

Люси Айлзбэрроу вышла в холл навстречу инспектору Крэддоку. Она выглядела бледной и осунувшейся.

— Вам тут нелегко приходится, — сказал Крэддок.

— Это похоже на один долгий, ужасный кошмар, — ответила Люси. — Вчера ночью я действительно подумала, что они все умирают.

— Насчет этого карри...

— Это был карри?

— Да, искусно смешанный с мышьяком, вполне в духе Борджиа.

— Если это так, — сказала Люси, — это, может быть... должен быть один из членов семьи.

— И никакой другой возможности?

— Нет. Понимаете, я начала готовить это проклятое карри довольно поздно — после шести часов — только потому, что мистер Крэкенторп настоятельно просил карри. И мне пришлось открыть новую банку с приправой карри, поэтому с ним никто не мог ничего сделать. Полагаю, карри маскирует вкус?

— Мышьяк не имеет вкуса, — рассеянно возразил Крэддок. — Теперь о возможности. Кто из них имел возможность отравить карри, пока оно варилось?

Люси подумала.

— Собственно говоря, любой мог прокрасться на кухню, пока я накрывала стол в столовой.

— Понятно. А кто находился в доме? Старый мистер Крэкенторп, Эмма, Седрик...

— Гарольд и Альфред. Они приехали из Лондона во второй половине дня. О, и Брайан Истли. Но рн уехал перед самым обедом. Ему надо было встретиться с кем-то в Брэкхэмптоне.

Крэддок задумчиво произнес:

— Здесь много общего с болезнью старика в Рождество. Куимпер заподозрил, что это был мышьяк. Они все казались одинаково больными вчера вечером?

Люси подумала.

— Мне кажется, старый мистер Крэкенторп выглядел хуже всех. Доктору Куимперу пришлось потрудиться над ним. Он очень хороший врач, скажу я вам. Больше всех остальных стонал и жаловался Седрик. Конечно, так всегда ведут себя сильные, здоровые люди.

— А что Эмма?

— Она была очень плоха.

— Почему Альфред, хотел бы я знать? — спросил Крэддок.

— Да уж, — ответила Люси. — Я полагаю, это и должен был быть Альфред?

— Странно — я тоже задал этот вопрос!

— Это почему-то кажется таким бессмысленным...

— Если бы я только мог добраться до мотива всего этого, — сказал Крэддок. — Что-то тут не вяжется. Задушенная женщина в саркофаге была вдовой Эдмунда Крэкенторпа Мартиной — давайте примем это предположение, оно уже почти доказано. Должна быть связь между тем убийством и преднамеренным отравлением Альфреда. И искать ее нужно где-то здесь, в семье. Даже если предположить, что один из них сумасшедший, это нам не поможет.

— Не очень, — согласилась Люси.

— Ну, берегите себя, — предостерег ее Крэддок. — В доме отравитель, помните, и один из ваших пациентов наверху, вероятно, не так болен, как притворяется.

После ухода Крэддока Люси опять медленно поднялась наверх. Повелительный голос, несколько ослабленный болезнью, окликнул ее, когда она проходила мимо комнаты старого мистера Крэкенторпа.

— Барышня, барышня, это вы? Идите сюда.

Люси вошла в комнату. Мистер Крэкенторп лежал на кровати, обложенный со всех сторон подушками. Для больного человека он выглядит на удивление веселым, подумала Люси.

— В доме полным-полно этих чертовых больничных сестер, — пожаловался мистер Крэкенторп. — Шуршат рядом, ходят с важным видом, измеряют мне температуру, не дают есть то; что мне хочется, и к тому же все это наверняка влетает мне в копеечку... Скажите Эмме, чтобы она их прогнала. Вы вполне можете сами обо мне позаботиться.

— Все заболели, мистер Крэкенторп, — сказала Люси. — Я не могу ухаживать за всеми, знаете ли.