V.

– Вы мне говорите, что вы наполовину еврей и наполовину итальянец, – говорила Мафия в соседней комнате. – Какая до ужаса забавная роль. Как Шейлок, non è vero, ха ха. В «Ржавой ложке» есть один молодой актер, так он уверяет, что он ирландо-армянский еврей. Вам бы с ним познакомиться.

Профан решил не спорить. Поэтому сказал лишь:

– Вероятно, приятное местечко, эта «Ржавая ложка». Но мне там не по чину.

– Ересь, – вымолвила она, – чин. Аристократия – она в душе. Вы можете быть потомком королей. Кто знает.

Я, подумал Профан. Я потомок шлемилей, моя родословная восходит к Иову. На Мафии было вязаное платье из некоей ткани, сквозь которую видно. Она сидела, упершись подбородком в колени так, что юбка ее частью отпала. Профан перекатился на живот. Вот теперь станет интересно, подумал он. Вчера Рахиль привела его за ручку, и они обнаружили здесь Харизму, Фу и Мафию – те боролись австралийскими парными командами минус один на полу в гостиной.

Мафия доерзала до лежачего положения, параллельного Профану. Очевидно, у нее возник некий замысел соприкоснуться носами. Ух, могу спорить, она считает, что это пикантно, подумал он. Но со всего маху ворвался кот Клык и прыгнул меж ними. Мафия легла на спину и принялась чесать и качать кота. Профан дошлепал до ле́дника за добавкой пива. Вошли Свин Будин и Харизма, распевая песню питухов:

В каждом городке Америки есть тошнильный бар,
Где больным невредно время коротать.
Чтоб разжечь любви костер, поезжай-ка в Балтимор,
Фрейда разыграть, коль пьян, – тебе в Новый Орлеан,
И в Киэкак – про Бекетта и дзэн поболтать.
В Терре-Хоуте, Индиана, есть кофейные машины,
А культурный вакуум совсем без дна,
Но от Бостона до Тихого до моря-океана
Я таскался, каждый день кляня,
И знал, что в «Ржавой ложке» приютят меня,
«Ржавая» – вот место для меня.

Это как привнести толику того места сборища в пристойные фасады Риверсайд-драйва. Вскоре началась вечеринка, хоть этого никто и не понял толком. Забрел Фу, сел на телефон и принялся обзванивать народ. Чудом возникли девушки у парадной двери, которую оставили открытой. Кто-то включил че-эмку, кто-то еще вышел за пивом. Густыми слоями с низкого потолка свис сигаретный дым. Два или три члена загнали Профана в угол и принялись внушать ему, как у них все в Шайке принято. Тот не возражал против нотации и пил пиво. Вскоре напился, и уже была ночь. Он не забыл завести будильник, нашел незанятый угол комнаты и уснул.

IV

В ту ночь, 15 апреля, Давид Бен-Гурион в речи на День независимости предупредил свою страну, что Египет планирует изничтожить Израиль. Ближневосточный кризис нарастал с зимы. 19 апреля вступило в действие перемирие между двумя странами. В тот же день Грейс Келли вышла замуж за князя Монако Ренье III. Таким манером весна помаленьку изнашивалась, крупные течения и мелкие завихрения равно выплескивались в газетные заголовки. Люди читали те новости, которые хотели читать, и каждый, соответственно, строил собственное крысиное гнездо из тряпья и соломы истории. В одном лишь городе Нью-Йорке таких крысиных гнезд имелось, по грубым прикидкам, пять миллионов разных. Бог знает, что творилось в мозгах министров кабинета, глав государств и слуг народа в мировых столицах. Несомненно, их личные версии истории проявлялись в действии. Если верх одерживало нормальное распределение типов, они так и делали.