В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

Ну и, само собой, некросы каким-то загадочным способом контактировали с так называемым тонким миром. Эти ребята могли заглянуть за Грань, но никогда не распространялись об увиденном или услышанном, иногда платя собственными жизнями за сохранение тайны. Максимум, на что они были согласны – сообщить родственникам умершего важные сведения, какие те не успели передать сами: где спрятан клад, кто отец ребёнка и тому подобное. Плату за такие сеансы некроманты брали огромную, проще было накопить деньги заново или зачать другое дитя.

Мелочи, вроде поднятия мёртвых и создания нежити, пугали обывателей, но оставляли равнодушными учёных – это ничем не отличалось от создания амулетов и тоже относилось к артефакторике.

Другое дело, эти поделки – от подвесок до личей – частенько бывали полуразумными, чего до сих пор не смог добиться ни один «нормальный» артефактор. Знаменитая Распределяющая шляпа вот уже тысячу лет функционировала исправно и со временем даже обрела некое подобие личности. Поскольку Шляпа не имела устрашающего вида, не кусалась и не выжигала людям мозги, её происхождение за давностью лет подзабылось. Насчёт же своего истинного предназначения Шляпа упорно отмалчивалась, изредка радуя особо настырных учёных крайне непристойными стишками. Надо думать, у Дамблдора собралась целая коллекция таких сочинений.

Сметвик даже не сомневался, что после малого совершеннолетия Поттер начнёт выдавать фокусы, какие и не снились никому из ныне живущих магов. Он уже сумел превратить камень в какую-то горючую ерунду, что будет дальше? Инфернал вместо Снейпа?

Кстати, как там Биннс-покойник поживает? Вот будет номер, если Гарри его упокоит или, наоборот, заставить вспомнить земное существование. Тихоня-профессор в своё время был весьма ушлым малым, имел доступ к хроникам многих чистокровных семей, как живущих ныне, так и давно угасших. Обширнейший архив Катберта Биннса, надо сказать, так и не нашли, несмотря на контракт, до сих пор открытый в Лютном переулке.

В любом случае, скоро настанет момент, когда Гарри нужно будет хватать и прятать, а Сметвик так и не придумал, как и куда.

Тики, как и ожидалось, взглядов Сметвика не разделял.

– Иппи, нужно сказать мальчику, кто он, – говорил Янус, настойчиво заглядывая Гиппократу в глаза. – Иначе мы его не убережём. Если он будет знать, то сумеет имитировать светлого середнячка, мы научим. Даже трансфигурацию, как я понял, можно будет подтянуть, чтобы не цеплялись.

– Тики, – морщился Сметвик. – Как тебя в академию-то приняли? Трансфигурация – это изменение формы. Стол не становится свиньёй, и еду из несъедобного трансфигурировать нельзя, ибо камни жрать неполезно. Волк-анимаг не отправляется в лес рвать зайцев и плодить щенят, потому что принял форму волка, а не стал волком.

– И что?

– А то, что некросы так не умеют. Они трансмутаторы, дурень. Они изменяют не вид вещей, а их суть. Некромант – это инстинктивный алхимик и сам себе философский камень. А ты Тики – балбес, если думаешь, что Макгонагалл не отличит трансфигурированную вещь от сотворённой. Она убьёт пацана на месте, в Шотландии испокон веков с некросами разговор короткий. Нет, от этой бабы и её предмета надо держаться подальше.

– Но сказать Гарри нужно!

– Нужно, но попозже. Ведь проболтается, выдаст себя. Янус, заешь тебя мантикора, он не аврор под прикрытием, он просто ребёнок! Это мы с тобой должны что-то придумать! И срочно! О, Мерлин, во что я ввязался?

– А мадам Помфри ты почему не скажешь?

– Слушай, Тики, она мой друг. Первый же сеанс аврорской легилименции – и Поппи в сообщниках у некроса, не понимаешь, что ли? Кстати, у невыразимцев тоже будет много вопросов ко всем причастным. А в методах их сроду никто не ограничивал.

Эти разговоры в разных вариациях повторялись изо дня в день, но выхода Сметвик по-прежнему не видел.

Существовала ещё одна сложность, в которую Гиппократ не посвящал даже Тики. Он совершенно не мог предсказать реакцию самого Поттера на известие о своих способностях. В истории бывали случаи, когда опьянённые могуществом некроманты ставили себя выше окружающих и принимались наводить порядок – по своему разумению, как Кимбол Изувер, или по божьему слову, как Лудо Архангел.

Не факт, что пацану не сорвёт резьбу, каким бы тихим и воспитанным тот ни был. И тогда… Что будет тогда, Сметвик боялся даже думать – он целитель, а не убийца.

Гиппократ дождался очереди к камину и перенёсся в свой любимый трактир «Весёлый авгурей». Заведение стояло в самом центре Лютного переулка, но хозяин клиентуру отбирал весьма придирчиво, а готовил превосходно – простую и сытную пищу, без французских придумок.

Сметвик привычно занял давно облюбованный столик, приветственно кивнул степенной подавальщице и опять углубился в невесёлые размышления. Он даже не обратил внимания на подошедшего к столику человека, краем сознания отметив лишь, что тот ведёт себя спокойно, и в руках у него ничего нет.

Однако, когда этот человек без приглашения отодвинул стул и уселся напротив, Сметвик сначала стряхнул палочку в ладонь и лишь затем поднял глаза от тарелки.