В долине Иордана

Прозаическій оборотъ рчи моего проводника нсколько охладилъ полетъ вольной мысли и обратилъ ее къ земл, тлу и насущной потребности. Голодъ въ самомъ дл давалъ себя знать, а жажда длалась настолько нестерпимою что я хотлъ утолить ее водой журчащаго Кельта, еслибы не воспротивился Османъ, считавшій почему-то кристальныя воды его нездоровыми для употребленія.

V

Чрезъ полчаса мы были уже во двор Русскаго дома. Арабъ-прислужникъ страннопріимицы вмст съ Османомъ взяли на свое попеченіе вашихъ коней, а я попалъ въ руки хлопотуньи хозяйки, не звавшей чмъ угостить гостя.

Въ верхней горниц, мило прибранной, былъ сервировавъ столъ съ такимъ изяществомъ которое сдлало бы честь любому европейскому отелю на Восток. И чистая скатерть, и посуда, и вс принадлежности стола были на лицо въ небольшомъ русскомъ домик, единственномъ цивилизованномъ пункт на всемъ протяженіи Іорданской долины. Какъ-то странно и пріятно поражала глазъ вся эта обстановка въ полудикой стран, не обезпеченной еще отъ нападенія бедуинскихъ шаекъ, и невольно будила въ сердц благодарность тому кто сумлъ въ полудикой пустын основать это гнздышко. Смиренный и великій труженикъ, единственный представитель Русскаго народа на Восток, почти двадцать лтъ держащій высоко знамя русской культуры среди всхъ невзгодъ бушующихъ вокругъ, архимандритъ Антонинъ создалъ все это буквально изъ ничего. Вс были противъ него, и чужіе, и свои: и католики, и мусульмане, и паши, и консулы, и патріархъ, все ратовало противъ одинокаго, хилаго здоровьемъ, но крпкаго духомъ и врой въ правое дло инока. Въ распоряженіи отца Антонина не было почти ни гроша тогда какъ Палестинскій комитетъ, ничего не длавшій и не предпринимавшій въ теченіе двадцати пяти лтъ, обладалъ десятками и сотнями тысячъ. И добрый рабъ не закопалъ своего таланта въ землю, а посялъ зерно изъ котораго уже теперь вышелъ плодъ сторичный. Отецъ архимандритъ побдилъ всхъ своихъ враговъ и словно на зло имъ поставилъ свои страннопріимицы, выстроенныя на гроши доброхотныхъ дателей, тамъ гд не могъ устроиться даже пронырливый католикъ. Прозжій туристъ, не говоря уже о паломник, не можетъ не залюбоваться на чудные русскіе уголки выстроенные какъ бы невидимою рукой. Если спросите у проводника-Араба о строител этихъ небольшихъ, но крпкихъ оплотовъ, нехитрый умомъ и простой сердцемъ Арабъ назоветъ вамъ прямо «московъ аршимандритъ», какъ одно изъ популярнйшихъ именъ во всей Святой Земл.

Въ архимандрит Антонин сказалась та мощь русскаго духа которая живетъ и въ паломникахъ, другихъ носителяхъ русской идеи на Восток, въ странахъ гд русская дипломатія не можетъ держать честно и грозно имя Русскаго народа, хотя обаяніе его проникло даже въ пустыни Аравіи и Судана. Офиціальныя лица не помощники отцу Антонину въ его культурной и духовной русской миссіи на Святой Земл; нтъ, они часто и даже очень часто были его злйшими врагами, тормозящими словомъ и дломъ каждый шагъ смиреннаго инока, не имющаго опоры даже въ людяхъ «не отъ міра сего». За отцомъ Антониномъ стоитъ другая сила, у него другіе помощники: за него право святаго дла, за него сочувствіе массы паломниковъ, за него заслуги многолтнихъ трудовъ, его обаяніе въ Святой Земл и рядъ тхъ безвстныхъ тружениковъ, преимущественно простыхъ женщинъ-богомолокъ, при помощи которыхъ отецъ архимандритъ построенные имъ дома сдлалъ настоящими русскими страннопріимицами. Я знавалъ одну такую святую женщину-смотрительницу русскаго дома въ Хеврон, «матушку Катерину», какъ ее звали и паломники, и туземцы. Много лтъ прожила она въ дикомъ фанатическомъ Хеврон и своею евангельскою простотой и смиреніемъ дошла до того что дикіе Бедуины, при встрч съ всю, цловали полы ея платья.

Одна изъ такихъ труженицъ и пособницъ отца Антонина хлопотала на моихъ глазахъ и въ уютной горниц Іерихонской страннопріимицы. Черные русскіе сухари, яичница и русскій Блковскій чай какъ-то не вязались съ похлебкой изъ помидоровъ, рагу изъ баранины, козьимъ молокомъ, оливами, смоквой и финиками, которыми меня угощала добрая старушка. Обильную трапезу словоохотливая хозяйка приправляла еще добрыми, ласковыми рчами.

Давно я не обдалъ такъ комфортабельно и хорошо. Посл обда, на зеленый коверъ сада положили цновку, поставили кипящій самоваръ, и мы расположились чайничать подъ снію цвтущихъ апельсиновыхъ деревьевъ. Заботливая старушка ухаживала за мною какъ за ребенкомъ, а я безпечно кейфовалъ посл многихъ недль постоянной заботы о каждой мелочи, обо всемъ что необходимо въ путешествіи, гд человкъ предоставленъ самому себ. Быстро и незамтно протекало время среди разговоровъ съ добродушною хозяйкой. Много поразказала она мн въ нсколько часовъ нашей бесды, но всего глубже запалъ въ мое сердце разказъ ея объ оригинальномъ русскомъ подвижник, генерал К-онъ, который своею смертью запечатллъ подвигъ добровольно возложенный имъ на себя въ пещерахъ Іорданской пустыни.