В краю несметного блаженства

Никакого вступительного монолога, как раньше, записывать теперь не надо было, но зато теперь с потолка свисали три округлые камеры видеонаблюдения, которые как бы и не беспокоили Веха, но всё равно легонько душили его своим присутствием. Вех завершил исследование за двадцать пять минут, которые, с непривычки работать одному, показались ему несуразно долгими. Вскрыв череп, он забыл взять экситантин и потому туда и обратно носился к медицинскому ящику. Вколов экситантин, он забыл подключить пластины и потому неаккуратно и наспех втыкал их в экран, дабы совсем не провалить процесс. Короче говоря, набегался вдоволь. Послесмертие вывелось, и это не могло не радовать.

Вех отдохнул пять минут, успев со стола Брайана отправить письмо на стойку, чтобы из кабинета забрали тело отработанное и предоставили ему тело новенькое. В подобном темпе он работал до обеда, до четырнадцати часов (время обеда перенесли на полтора часа; Вех был голоден как волк), затрачивая примерно по полчаса на исследование и по пять минут на отдых, который не приносил никакой пользы, злил и не давал возможности полноценно отдохнуть. Желудок умоляюще трещал.

Закончив ровно в два, Вех с неприязнью оттолкнул от себя каталку с очередным исследуемым, снял халат, мокрый от пота и крови, и бросил его в контейнер, а контейнер торопливо отнёс в прачечную и получил взамен новый комплект одежды. После всей этой беготни он наконец поспешил в столовую.

Возле входа организовалась толпа голодных сотрудников. В дверях кто-то стоял и никого не пропускал. Все ждали некоего вердикта, какого-то разрешения ситуации, ведь не могли же их за шесть часов честной и тяжёлой работы оставить без еды. Разумеется, не могли. Как только невидимый таймер достиг нужной отметки, из столовой раздался громкий треск звонка, словно внутри установили гигантский по масштабам будильник. Ужасный звук продлился невыносимых десять секунд, охранники в дверях, будто загипнотизированные звонком, отодвинулись и открыли широкий проход нараспашку. Люди начали вваливаться внутрь. Первое, что они заметили, было связано с перемещением столов. Если до этого столы стояли в виде змейки и это создавало в столовой какой-никакой простор, то теперь змейка распалась на множество мелких столиков, которые были расположены друг возле друга на максимально близком расстоянии, настолько близком, что даже худенькому Веху пришлось втянуть живот и выпрямиться, чтобы иметь возможность хоть куда-нибудь усесться. Второе изменение – теперь никто не брал еду, самостоятельно подходя с подносом к кухонному окну и набирая себе то, что нравилось. Тарелки с пищей раздавались тремя женщинами с колпаками. Первая возила тележку, забитую большими металлическими ёмкостями и столовыми приборами, вторая считала людей, подготавливала тарелки и раздавала вилки с ложками, а третья черпала еду из ёмкостей, заполняла тарелки, которые ей подавала вторая, тёплой мешаниной и раскладывала их по столам. Женщины довольно быстро управились с работой, и никто в итоге не остался обделённым.

Вех ничего не понимал и находился в упадке сил, но кушать хотел и потому жадно приблизил к себе тарелку со странным жидким содержимым. На удивление пахло очень вкусно, по ноздрям побежал стойкий мясной запах, какой-то слишком стойкий, но по-прежнему было невозможно определить, что за субстанция находилась в тарелке, равно как и невозможно было понять, вилкой ли в неё тыкать или набирать её ложкой. Вех попробовал ложкой – получилось. Вилка была отложена. «Какое-то рагу…» – подсказали рецепторы языка, когда мясная смесь оказалась внутри. С попаданием этой вкусной еды по организму пронеслось ненормальное тепло, ненормальное в том смысле, что даже от самого горячего чая вкупе с самым острым перцем достичь такого уровня тепла не представлялось возможным. Но было отнюдь не жарко, а идеально, ведь тепло не застаивалось в одной точке, а курсировало и по желудку, и по сердцу, и по рукам с ногами, и по области рта. Вторая ложка, наполненная бурыми бугорками, оказалась во рту неосознанно, а затем и третья, и четвёртая и так далее, пока тарелка не осталась пустой. Настроение поднялось на новый уровень, от усталости не осталось и следа.

– Добавки! – приказал Вех с растянутой улыбкой и не только он: по всей столовой прокатились просьбы о дополнительной порции. К сожалению, им отказали, пошутив в ответ, что от безмерного питания животы раздуются, и все взгрустнули. Дабы не оставлять никого в плохом настроении, каждому раздали по маленькой вытянутой баночке какого-то напитка, судя по яркой ягодке на обложке – клубничного. Вех надавил на крышку, банка зашипела и открылась, распространив приятный свежий ягодный запах. Это был сильно газированный концентрированный сок, да ещё и с таявшими на языке клубничными кусочками. Банка опустела за долю секунды, настолько Веху понравился этот доселе неопробованный напиток, который был вкуснее приторного и успевшего поднадоесть витаминизина раз в сто, не меньше. Газы в желудке напомнили о себе, и Вех рыгнул, вовсе этого не заметив.