В молекуле от безумия. Истории о том, как ломается мозг

В электронной медицинской карте Лизы Парк во вкладке с лабораторными исследованиями есть результаты анализов, которые ей назначил врач в 2018 году, узнав о ее пристрастии к спиртному. Уровень тиамина выделен красным как опасно низкий: всего 34 наномоля на литр, в два раза меньше нижней границы нормы. Именно дефицит тиамина, а не аутоиммунные процессы сделал ее память уязвимой для внешних воздействий. Мозг Лизы не подвергался нападению антител. На самом деле она, регулярно выпивая, стала жертвой «молекул-уклонистов». Ее ложные воспоминания возникли из-за той же молекулярной проблемы, что и у пациента Сергея Корсакова больше века назад.

Увидев такой низкий уровень тиамина, врачи стали буквально накачивать Лизу этим витамином. Три раза в день через внутривенный катетер прямо в кровь ей вливали концентрированный тиамин. За несколько дней уровень тиамина у нее в крови поднялся до нормального. Некоторые ее нервы были повреждены настолько, что никак не реагировали на приток витамина, но другие начали его усваивать и восстанавливаться. Вскоре она уже могла взять в руки чашку и спустить ноги с кровати. Иногда у нее получалось правильно назвать год и месяц. До того, чтобы вихрем носиться по городу в красном кабриолете, было еще далеко, но уже можно было надеяться, что этот день настанет.

В среднем нервы растут со скоростью 1 мм в день, поэтому выздоровление Лизы растянулось на несколько лет. Прошло три месяца, прежде чем она смогла глотать достаточно хорошо, чтобы питаться самостоятельно, а не через трубочку. Спустя несколько месяцев она все еще проводила бóльшую часть дня в том же мягком кресле в гостиной, что и годом ранее, когда никто не знал, что ей не хватает одного из витаминов.

К 2019 году Лиза уже могла сама одеться и подкрасить ресницы. Ей удавалось нажать на круглую кнопочку и включить электрическую зубную щетку – над этим она работала несколько недель с трудотерапевтом. У нее уже почти получалось самостоятельно принять душ. «Я впервые смогла сама взять ходунки, спуститься в гараж, открыть дверцу машины и сесть на сиденье», – радовалась Лиза тем летом. Каждая решенная задача приближала ее к тому, по чему она скучала больше всего, – нажать на педаль газа и выехать на шоссе.

Глава 9 Грязные вечеринки

В начале XX века на юго-востоке США люди начали умирать от странной болезни. В последующие годы она стала самым смертоносным заболеванием такого рода в истории Америки. Газеты писали о «панике», вызванной загадочным убийцей: его жертвой стало около 100 тысяч человек из трех миллионов мужчин, женщин и детей, подхвативших непонятную хворь. Болезнь свирепствовала 25 лет – и наконец врачи нашли дешевый (менее 10 центов на пациента) способ лечения. Все это время лекарство было прямо у них под носом.

Эта история началась в сельском районе Южной Каролины летом 1907 года[155]. У женщины средних лет, матери восьмерых детей, появилась розовая сыпь на лбу, носу и щеках. Через несколько недель у нее начались проблемы с пищеварением. Мышцы как бы сдулись, кожа на руках обвисла. Затем к этому добавилась спутанность сознания, настолько сильная, что к осени, когда муж привез ее в клинику для душевнобольных штата Южная Каролина, она говорила обрывками фраз и теряла нить разговора, общаясь со своими детьми.

Несмотря на усилия врача, женщине становилось все хуже. Она практически перестала разговаривать: даже если ей удавалось связать несколько слов, смысла в них зачастую не было. День и ночь слились в один круговорот: она могла проснуться в два или три часа ночи и крепко спать с утра до вечера. Она угасала, ей требовались чудовищные усилия, чтобы пошевелить рукой или ногой, будто болезнь, поразившая разум, высосала из нее жизненную силу, оставив вместо некогда сильного тела лишь сдувшуюся оболочку.

Вскоре после того, как в больницу поступила эта женщина, туда привезли еще двоих пациентов с такими же симптомами. 30-летняя домработница практически онемела: она пыталась говорить, только когда к ней обращались, но вместо осмысленной речи издавала лишь отдельные звуки. Порой она просто сидела с каменным лицом, а иногда, наоборот, впадала в возбужденное состояние и набрасывалась на всех вокруг без разбора. На тыльных сторонах ее ладоней и стоп появилась сыпь, покрытая коростой. В довершение всего у нее было сильнейшее расстройство желудка. «Если это анкилостомидоз, – записал врач в ее карте, – то его симптомы кардинально отличаются от тех, что мне известны».

Еще один пациент, мужчина, поступил примерно в то же время, и у него наблюдались те же три вида симптомов: спутанность сознания, расстройство желудка и сыпь. Он извергал потоки невнятных речей вперемешку с бранью. Налицо была религиозная одержимость: пациент твердил имя Иисуса и уверял, что изрекает слово Божье. На вопросы об истории его болезни или о семье он не мог ответить – все это изгладилось у него из памяти.