В Олдерсонской тюрьме. Записки политзаключенной

Но через несколько месяцев, уже находясь дома, я прочитала в газете, что ее с мужем вновь арестовали, на сей раз в Лондоне. Он похитил в нью-йоркском отеле «Савой плаза» драгоценности на 37 тысяч долларов, а ее обвинили в укрывательстве краденого. Обоих доставили под охраной обратно в США. Я видела их фотографии в газетах: молодые, элегантно одетые муж и жена широко улыбались и с видом кинозвезд приветствовали толпу. На ней было норковое манто, в ушах сверкали серьги с бриллиантами. Ее муж заявил полиции, что их ежедневный расход на наркотики был равен 35 долларам и что поэтому они решили переехать в Англию, где наркоманов официально регистрируют и даже разрешают им покупать наркотики по предписанию врачей да еще по твердым ценам. Муж вернул все похищенные им драгоценности и отделался легким наказанием, но вскоре совершил новую крупную кражу, был осужден на долгий срок и поныне сидит в тюрьме. Ее же судьба сложилась совсем трагически. Оставшись одинокой и без гроша, отвергнутая своей семьей, она 5 июля 1959 года приняла чрезмерную дозу снотворного и была найдена мертвой в номере отеля. Ей едва исполнилось двадцать восемь лет. Ее одиннадцать раз арестовывали за наркотики, а муж ее с 1954 года, когда они познакомились, представал перед судом десять раз.

И если есть какая-то мораль в грустной истории этой взбалмошной, но горячо любившей женщины, то она только в одном: наркомания в США стала огромным социальным злом. Невероятно высокие цены на наркотики толкают людей на преступления. Тюрьма еще никого не излечила от этой болезни, а шайки гангстеров наживают на ней миллионы. Я рассказала лишь об одной ее жертве, избравшей самый легкий путь.

«Политические» в Олдерсоне

Во время одного из моих визитов к Клодии, когда она еще была в Олдерсоне и лежала в больнице, я увидела там маленькую седую женщину, говорившую с испанским акцентом. Она улыбнулась мне с такой сердечностью, что я сразу почувствовала в ней какую-то непохожесть на остальных. Я спросила, кто она. «Это Бланка, пуэрториканская националистка», — сказала мне Клодия. Уже не раз она рассказывала мне об этой женщине, своим прекрасным лицом напоминавшей испанку Долорес Ибаррури, известную под именем Пасионарии. Клодия посвятила Бланке стихотворение, назвав его «Другу-антифашистке». И когда я пришла работать в мастерскую, именно эта женщина, Бланка Каналес Торресола, одной из первых приветствовала меня. Как и мы, она была «политической», осужденной на пять лет заключения.

В Пуэрто-Рико ее широко знали как видную общественную деятельницу. Доброй славой пользовалась и ее семья. Брат был депутатом пуэрториканской палаты представителей, она сама — членом Революционной националистической партии, активной соратницей всеми уважаемого пуэрториканского лидера д-ра Педро Альбису Кампоса, приговоренного на своей родине к пожизненному заключению. Глаза Бланки загорелись от волнения, когда я сообщила ей, что много лет назад посетила д-ра Кампоса в нью-йоркской больнице «Коламбус госпитэл». Одна женщина, знавшая ее по Пуэрто-Рико, сказала мне, что там Бланка слыла одной из самых элегантных женщин, имела собственный автомобиль и вообще считалась весьма состоятельной синьорой. Позже, когда мы познакомились поближе, я передала ей эту «информацию». Она весело рассмеялась и сказала: «Посмотрели бы мои друзья на меня сейчас!» До заключения в тюрьму она ни разу не бывала в Соединенных Штатах; непривычная к климату Западной Виргинии, она довольно болезненно переносила зимние холода. Бланка носила синие брюки, заправленные в толстые носки, перехваченные у щиколотки шпагатом. Непомерно большое зимнее пальто доходило ей до пят, вокруг шеи топорщилось кашне; из огромного вязаного капора-чулка выглядывали глаза, нос и рот. Но и в этом необычном одеянии маленькая Бланка Торресола оставалась изящной женщиной.

Ее срок окончился в декабре 1958 года. Ее вывезли под охраной в Пуэрто-Рико, где навсегда поместили в «Эскуэла индустриал де мухерес» (Женская промышленная школа) в городе Вега Альта. Насколько мне известно, она и до сих пор еще там. Она попала в тюрьму в связи с бурными событиями 1950 года, когда в Пуэрто-Рико разразилось восстание. Националистическая партия выступала против «содружества» с Соединенными Штатами и требовала провозглашения независимости Пуэрто-Рико. Когда я спросила Бланку о непосредственной причине ее ареста, она ответила, что участвовала в штурме здания почты и в водружении над ним пуэрториканского национального флага. Вся эта операция произошла без всякого сопротивления с чьей-либо стороны. Но это не помешало властям осудить ее за два «преступления»: захват здания почты (собственности правительства США) и революционную деятельность. Первое привело ее в Олдерсон, второе обрекло на пожизненное заключение. Поистине зверская расправа!