В особо охраняемой зоне. Дневник солдата ставки Гитлера. 1939–1945

В зеркале Сены отражаются почти бесцветные облака, плывущие с запада куда-то далеко на восток. В воздухе ощущается приближение заморозков, хотя плакучие ивы, наклонившиеся к реке в сквере у собора Парижской Богоматери, уже покрылись молодой зеленью. Широко раскинувшиеся густые кроны каштанов, способные, не меняя окраски, выдерживать как сильную жару, так и лютый холод, стоят теперь словно в белой пене, как разорвавшиеся звезды.

Дома на набережной де Бетюн. Большие простые, идущие в одном направлении плоскости, тесно примыкающие друг к другу и незаметно повторяющие изгибы набережной. На них свет как будто концентрируется, и создается впечатление, что они его задерживают.

Все дома выкрашены в одинаковый молочный цвет, но в то же время каждый из них имеет свой неповторимый оттенок – розовый, оливково-зеленый, желтый. Балконы отсутствуют, тонюсенькие карнизы, планки с украшениями, благородные очертания высоких, не имеющих четких профилей окон, которые при открытых жалюзи кажутся втрое больше и отличаются простыми решетками. Равномерно рассеянный близорукий взгляд жалюзи с одинаковыми короткими и узкими щелями.

Один фасад имеет над окнами скупое подобие гирлянды, почти не просматривающуюся под толстым слоем краски, но тем не менее сохранившуюся. Другой разделяется тонким и узким пилястром. Все они очень высокие и на много этажей возвышаются над могучими старыми тополями на набережной.

Широкие простые порталы с маской сатира на замковом камне или фланкируемые двумя выдающимися вперед кариатидами. Старые узкие фронтоны с окнами без жалюзи, только голая стена и вертикально врезанные прямоугольники – но они не смотрятся бедно. Поверхность незаметно искривляется то немного вперед, то слегка вовнутрь, при этом либо притягивая побелку, либо отслаивая ее и сбрасывая. Один фронтон стоит близко от моста, и каждая щель отдает в белизну, переливаясь синим и лиловым цветом.

После моста Сюлли «он» сворачивает к отелю «Ламбер», принадлежащему Чарторыйским. Его ограда квадровой кладки с грубо отесанной лицевой стороной идет к вершине острова. Большие арочные окна до самого верха заложены мешками с песком. И когда меркнет дневной свет, они начинают светиться изнутри. Тогда сухая зернистая белизна приобретает влажный перламутровый оттенок.

Рыбаки, на спины которых глядят многочисленные окна, на фоне высотных домов смотрятся на удивление маленькими. Где-то с легким скрипом вовнутрь открываются жалюзи, и в проеме появляется женская фигура в накидке, держащая голые руки на решетке. Одновременно на каком-то этаже окно закрывается, легко, без усилий. Слышится только тихое дребезжание стекла. И на фоне всего этого от проходящей мимо баржи медленно поднимается пар.

Другая прогулка

Улица де Турнон, прилегающая к Люксембургскому дворцу с садом. Идет дождь. Стены здания отливают глубокой чернотой. На их фоне видно, как отвесно падающие капли, попадая на них, резко тормозя, начинают медленно стекать вниз. Позади дворца над садом нависли беспокойные, ярко подсвечивающиеся тучи. Возвышающиеся громадные серо-желтые башни устремляются навстречу бледно-голубому небу, придавая картине какой-то нереальный вид. Их как крыша накрывают низко висящие, бесформенные и рваные облака, несущие в себе дождь.

Низкий центральный павильон с пологим куполом над воротами. Более высокие громоздкие угловые павильоны. Плотно подогнанные друг к другу камни. Колонны, сложенные в стиле рустик[22], на которых кое-где виднеются белесые промоины.

Сильные порывы ветра перемешивают нити дождя, заставляя капли падать то отвесно, то косо.

На ветру полощется большое полотнище флага со свастикой с гнущимся в левую сторону флагштоком. Солдат люфтваффе в постовой шинели без поясного ремня и расстегнутый на все пуговицы с ручным пулеметом на широком ремне. Он то и дело ныряет во второй щитовой домик, окрашенный в черно-бело-красную полоску. Первый же такой домик моют двое французских рабочих в беретах. В этом им помогает дождь.

В воротах появляется лейтенант и, косясь на дождевые тучи, в нерешительности останавливается. В окне же правого углового павильона видна фигура унтер-офицера, одетого в рабочую блузу на голое тело, зевающего во весь рот и вслушивающегося в звуки барабанящего по крыше дождя.

Внезапно сквозь поредевшую дождевую завесу стали пробиваться горячие и колющие лучи солнца, под которыми заблестели шиферная крыша павильона и молодая зелень сооружений слева от него. И сразу же стало надвигаться огромное море синевы с ватными берегами. Дождь прекратился как по мановению волшебной палочки, и от брусчатки пошел пар.

Ворота Сен-Мартен