Читаем В ожидании счастливой встречи полностью

Как же ликовал он, когда в новом доме получил долгожданную квартиру, и не далее как вчера отправил телеграмму, а сегодня утром занес на почту и письмо. И теперь уже терзался, может быть первый раз в жизни, что согласился ехать за ковшами не раньше и не позже. Сергей Фросе расписал квартиру и дом, нарисовал расположение комнат, кухни, санузла. Он и сидячую ванну хвалил.

Комнаты и впрямь были большие и светлые, особенно первая с двумя окнами. Кухня маловата, зато есть горячая вода. Первую большую комнату Сергей назвал гостиной. Здесь он решил поставить цветной телевизор. Оставлю деньги, попрошу парней, пусть возьмут. Теперь этого добра — на любой вкус. Так хорошо бы не уезжать из дома.

Сергей достал из-под койки рюкзак, снял плащ, присел, огляделся. Кровать он поставил в маленькой комнате и, чтобы не пекло солнце, занавесил окно одеялом. Одеяло с одного гвоздя он снял, и окно треугольником высвечивало комнату. Солнце теперь почти не заходило, присядет за гору и опять, как петух на длинных ногах, «горланит» день-деньской. Сергей поймал себя на том, что придирчиво осматривает обои. Сам клеил. Так и есть — заносил кровать, углом черкнул по стенке, пробовал подклеить обои резиновым клеем — пятно осталось. И мелом тер. Было бы время, недолго обои переклеить. На прилавке, как дрова, лежат рулоны. С цветками Сергею не нравятся, мельтешат в глазах, а вот в полоску, тисненые, комнату делают выше. Дом по душе — о многом говорит. Плиту электрическую «Лысьву» Сергей сразу заменил на «Нину» из-за хваленой духовки. Фрося любит стряпать. Рыба на пирог всегда найдется. Да еще в помощь Сергею примчит рыбак Федор. Вот уж рыбак, действительно рыбак, И вот ехать за ковшами.

— Дождался, называется, — собирая рюкзак, ругал себя Сергей. — Встретил, называется. Не мог… подождать день, два…

Сергей занес от квартиры ключ соседям, по дороге забежал на экскаватор — попросил встретить Фросю и купить телевизор.

До Хандыги Сергей добирался самолетом. Но и в самолете никак не мог переключиться с Фроси на ковши. У женщин ведь как: не встретил — не любишь?!

Рейс откладывался, задерживался, и в Хандыге приземлились, когда поселок уже спал. Шипел, гремел, гудел только порт. Сергей выспросил, как найти начальника порта.

— Иди прямо улицей, увидишь с зелеными ставнями избу, тут он, Неудахин, и живет, но куда на ночь глядя, — женщина, показав дорогу Сергею к дому Неудахина, еще долго ворчала вслед на нахальство приезжих, но Агапов пошел, постучал в окно. Высунулся и предстал иконно хозяин дома.

— Ну, я Неудахин, знаю про ваши ковши, в ста верстах отсюда вверх по течению в реке мокнут… чем я тебе помогу, кран отрывать в навигацию — голову снимут. Я уже ваших отфутболивал… — И хлоп створкой.

Сергей опустился на завалинку и стал смотреть на реку, на угольный причал и никак не мог сообразить, что делать дальше. Грейфер выгружал уголь, и Сергей подивился, как прицельно работает машинист. Над головой снова грохнуло стекло.

— Да не сиди ты тут! — Сергей поднял голову — опять тонкое с большими глазами лицо. — Иди в гостиницу. — Неудахин сунул Сергею бумажку. Сергей положил записку в карман, но пошел не в гостиницу, а в порт. Не может быть того, чтобы не выкроили плавучий кран… Он пробрался на причальную стенку.

— Что и говорить, без ковшей стройка замирает, — встретил и посочувствовал главный механик порта. Снял с печки чайник и пригласил Сергея за стол. — Но кран дать не могу, ни на одну минуту…

Сергей и сам понимал, что под горячую руку попал. Навигация на севере коротка, не успеешь оглянуться — белые мухи полетели. Попробовал Сергей доказывать, уговаривать — ответ один: «Отдай жену дяде, а сам иди к тете…»

— Если договоритесь с пароходством в Якутске, — подсказал механик, — то мы снимем кран.

Бывают такие моменты, что ситуация как бы повторяется, так и у Сергея Агапова. Прилетел он в Якутск опять к начальнику речного пароходства, но уже как свой.

— Режь, — сказал Коргин, — кран не могу дать, все по минутам рассчитано, поджимает навигация. Теплоход и баржу, пожалуйста, с кровью, но даю, а кран, друг, не могу.

Сергей стал объяснять:

— Зачем мне теплоход и баржа без крана, чем я подниму из реки ковши? Мне их надо погрузить на баржу и везти в Хандыгу. В Хандыге перегружать на машины…

— Да понимаю я, но ничем помочь не могу.

Сергей не рискнул из Якутска гнать на Хандыгу теплоход, а поехал пассажирским пароходом и уже перед самой Хандыгои встретил на причале теплоход с баржой, теплоход швартовался к берегу. Сергей подождал и пошел к капитану на теплоход.

— Дым возим, — недружелюбно встретил капитан Сергея. — Дурная голова ногам покоя не дает…

Выяснилось, что на том же самом месте, где лежали под водой ковши, геологи зимой утопили свой груз. Они сгоняли туда теплоход, но не нашли его на том месте и вот теперь несолоно хлебавши возвращали флот пароходству.

Сергей к геологам:

— Беру у вас теплоход, оплачиваю в одну сторону пробег.

Геологи заспорили:

— Плати в оба конца и забирай теплоход.

Сергей махнул рукой:

— Найду у других.

— Ладно, бери…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза
Вдова
Вдова

В романе, принадлежащем перу тульской писательницы Н.Парыгиной, прослеживается жизненный путь Дарьи Костроминой, которая пришла из деревни на строительство одного из первых в стране заводов тяжелой индустрии. В грозные годы войны она вместе с другими женщинами по заданию Комитета обороны принимает участие в эвакуации оборудования в Сибирь, где в ту пору ковалось грозное оружие победы.Судьба Дарьи, труженицы матери, — судьба советских женщин, принявших на свои плечи по праву и долгу гражданства всю тяжесть труда военного тыла, а вместе с тем и заботы об осиротевших детях. Страницы романа — яркое повествование о суровом и славном поколении победителей. Роман «Вдова» удостоен поощрительной премии на Всесоюзном конкурсе ВЦСПС и Союза писателей СССР 1972—1974 гг. на лучшее произведение о современном советском рабочем классе. © Профиздат 1975

Виталий Витальевич Пашегоров , Ги де Мопассан , Ева Алатон , Наталья Парыгина , Тонино Гуэрра , Фиона Бартон

Проза / Советская классическая проза / Неотсортированное / Самиздат, сетевая литература / Современная проза / Пьесы