В погоне за ускользающим светом. Как грядущая смерть изменила мою жизнь

Это было как-то неправильно. Мы понимали: необходимо серьезно поработать над тем, чтобы цели компании уживались с целям ее сотрудников.

С помощью семинаров мы убеждали сотрудников компании вести себя иначе. Менеджеру из нашей истории следовало бы привыкнуть к простому и приятному ритуалу ужина в кругу семьи, с отключенным телефоном. Ради блага родных, самих себя и компании первые тридцать минут после возвращения следует безраздельно посвятить семье. (Но, поскольку в мире бизнеса обострена конкуренция, по прошествии этого получаса менеджер имеет право удалиться минут на 15–20, проверить почту, может быть, немного выпить.)

В интересах достижения гармонии мы принялись совершенствовать образ жизни и привычки в питании. Мы изучали и пропагандировали продолжительный, здоровый, правильный сон. Разминки с ходьбой, потягиваниями и другими несложными движениями не реже чем каждые 90 минут. (Выяснилось, что в противном случае работа организма замедляется, внимание рассеивается, затяжные совещания превращаются в пародию, поскольку мало кому хватает сил высидеть их до конца.) Приступать к работе лучше пораньше утром, в период оптимального снабжения организма кислородом. Чтобы поддерживать уровень содержания сахара в крови и избегать приступов гипогликемии, есть следует не реже чем раз в четыре часа, иначе работа станет неэффективной. Лучше есть часто и понемногу, чем набивать желудок редко, но доверху. Отказывать себе в воде не стоит. Многие принципы мы позаимствовали из спорта: чтобы поддерживать форму и показывать достойные результаты, спортсменам приходится заботиться о своем организме (наш консультант прежде работал со спортсменами мирового уровня).

Короче говоря, все эти перемены были призваны сделать нас более бодрыми и энергичными. Помочь извлекать максимальную пользу из каждого дня и минуты, работать ради собственного блага и блага компании, а не просто коротать время.

Теперь те же действия требовались от меня. Я не сомневался, что справлюсь, потому что уже убедился в эффективности методики, применяемой в нашей компании. Я видел, как преображались наши партнеры, следуя основополагающему принципу: любому делу отдавай все силы. Сколько времени ты ему посвятишь – неважно.

Тем не менее есть причины утверждать: ничто не внушает нам такой одержимости и ни от чего мы не зависим так, как от времени. Время – определенная величина, как бы мы ни проводили его. Давным-давно, когда Марианне было девять лет, мы с ней вместе участвовали в знаменитом 11-километровом пробеге «От залива до волноломов», проходящем по улицам Сан-Франциско. (Каждый год в пробеге участвуют несколько человек из нашей компании; в том году Марианна захотела состязаться, а я с удовольствием составил ей компанию.) Дистанцию она преодолела прекрасно. Мы обогнали нескольких ребят из ее школы и пришли к финишу с достойным результатом.

На следующий день в школе Марианна с гордостью объявила о своих достижениях.

– Мы с папой уложились в час и сорок пять минут.

Один из ее одноклассников, вероятно не желая уступать девочке, похвастался:

– А мы с папой тоже бежали – целых два часа, значит, больше вас.

* * *

Сосредоточиться не удавалось. Я все еще слишком много думал о работе и прежней жизни. Но с каждым днем работа уходила в прошлое, сосредоточенности прибавлялось. Прежние стрессы отступили. Я немного расслабился. Начал чаще радоваться.

Чаще, но не часто. Предстоял длинный путь. (Одна из моих близких знакомых, бывший топ-менеджер крупных компаний, призналась, что после выхода на пенсию ей понадобилось целых три года, чтобы отойти от привычного ритма жизни.)

Еще одна попытка сосредоточиться. И вновь фиаско.

Мне не следовало бы удивляться неудачам. В конце концов, я привык выполнять несколько дел одновременно: например, смотрел бейсбольный матч, беседовал, читал газету и периодически просматривал биржевые котировки. Сознание при этом как будто делилось на ячейки.

Мы с Коринной и Джиной удостоились приглашения к главе нью-йоркской католической епархии – кардиналу Игену. Я рассудил, что о вечности, смерти и душе он думает гораздо чаще, чем я, значит, встречей следует воспользоваться. Мы причастились в покоях кардинала, затем разговорились. Я признался, что ушел с работы, оставив уйму незаконченных дел. Как бы мне научиться жить и умирать, несмотря на этот груз? Меня неудержимо манит настоящее, но как преодолеть притяжение прошлого?

– Как научиться жить настоящим? – спросил я.

Кардинал рассказал, что когда он начинал служить Богу, то провел много лет в Риме, изучая не только католицизм, но и образ мышления итальянцев. Будучи ирландцем и почитая традиции своего народа, он тем не менее оценил фундаментальное различие мировоззрений, свойственных итальянцам и ирландцам. Типичный ирландец ни за что не изменит принятого решения, считая его единственно возможным на определенный момент времени и при наличии конкретной информации, и даже если сделанный выбор окажется неудачным, ирландец все равно будет считать принятое решение верным – на тот момент.