В стране слепых

– Тогда негритянка не может быть Сарой Бомонт, – заявил Джереми. – Она раскрыла Общество, а они убили ее друга и пытались убить ее и Денниса. Как она может с ними сотрудничать?

Адриан Детвейлер пожал плечами:

– Мало ли как? Я могу прямо с потолка выдать вам десяток возможных сценариев. Меня интересует другое: зачем они пришли сюда? Наши клиометристы уверяют, что в архивах не может быть никаких следов нашего присутствия и ни к одному из наших документов, касающихся клиологии, нет доступа из Интернета. В таком случае что привело к нашим дверям общество Бэббиджа?

– Если бы общество Бэббиджа появилось у ваших дверей, – усмехнулась Гвинн, – от дверей бы уже и щепок не осталось.

Громкий стук в дверь заставил всех вздрогнуть. Дженни Бэррон захихикала. Вошли Джим Донг и еще какой-то мужчина, которого Джереми не знал. Последний, чья одежда выдавала его принадлежность к касте ученых, обратился к Детвейлеру:

– У всех троих, про которых вы спрашивали, досье чистые. В документах никаких зацепок от рождения до сегодняшнего дня. Все в порядке.

– Ну конечно, в порядке, – фыркнул Детвейлер. – В полном порядке, за исключением того, что Флетчер Окс – вылитый Дэниел Кеннисон!

Раздался телефонный звонок. Донг подошел, послушал секунду и передал трубку своему коллеге.

– Это тебя. – Он сел за стол рядом с Вейном. – Привет, Херкимер. Привет, Гвинн.

Джереми почувствовал, что атмосфера в комнате изменилась. Бэррон и Стоун заметно насторожились. Они вежливо поздоровались с Вейном, но Донгу и Луэллин едва кивнули. Конкуренты, понятное дело… «Детвейлер, Бэррон и Стоун» так долго вели дела в приятном одиночестве, а теперь их уютный мирок перевернулся вверх тормашками. И главное – впереди замаячила перспектива прямого физического действия, которую олицетворяли Джереми и его друзья. Даже Херкимер Вейн запятнал себя, связавшись с ними. Спокойствие сохранял один только старик Детвейлер. Казалось, он даже получает удовольствие от неожиданно возникших проблем.

Компьютерщик повесил трубку.

– Плохие новости, шеф. В нашей системе ищейка.

– Что? Когда? Что она делает? – подался вперед Стоун.

– Как что? Вынюхивает.

– Ну так выловите ее!

– Мы этим и занимаемся, не волнуйтесь.

– Ничего себе «не волнуйтесь»! Сколько времени она была в системе, прежде чем вы ее заметили?

Компьютерщик презрительно взглянул на Стоуна и повернулся к Детвейлеру.

– Вряд ли очень долго, шеф. У нас есть защита. Вирус сделан чертовски хитро, но мы его выловим.

Пока шел разговор, Джереми взял со стола снимок Глории Беннет и стал внимательно изучать. Скулы… Форма черепа… Он безнадежно покачал головой. Сару Бомонт ему довелось встречать всего несколько раз, а тут – совсем незнакомое лицо.

– У нас нет фотографии Бомонт, чтобы сравнить? – спросил он Луэллин.

Гвинн задумалась.

– В университете была целая фотогалерея – почти все, кто упоминался в бомонтовской распечатке. Потому мы с Херкимером и смогли узнать Кеннисона. Бомонт там тоже была. Но теперь ничего не осталось… – Ее лицо потемнело от тяжких воспоминаний. – Тем не менее, мне кажется, разыскать ее фотографию будет не слишком сложно.

Джереми снова взглянул на снимок. Сара, неужели это ты? Может быть, ты знаешь, где Деннис? Неужели поиски близятся к концу и он снова встретит своего друга?

8

Жизнь Кеннисона перевернулась вверх дном. Прежде он не знал, что такое неуверенность, и искренне считал себя баловнем судьбы. А теперь? Теперь он не был уверен ни в чем. Раньше он контролировал события, а теперь стал их послушной марионеткой. Сидя над тарелкой, он отрезал кусок за куском и отправлял в рот, почти не ощущая вкуса.

Цыплячьи грудки, запеченные a la Russe[14]. Их с вечера маринуют в сметане с кайенским перцем, а потом обваливают в сухарях и запекают в духовке. В прежние времена он пришел бы в восторг и попросил бы передать Рут-Энн свою благодарность. Наслаждался бы тем, как Карин подает на стол, улыбался, шутил… Сейчас это казалось притворством, лишенным всякого смысла. Дэниел Кеннисон, бонвиван? Черта лысого! Шут гороховый!

Они обставили его, как зеленого юнца. Все они – Бомонт со своим «червем», Ульман, Руис, этот наглый шантажист Селкирк, черт бы его побрал! Даже Женевьеве Вейл какое-то время удавалось его дурачить, пока жажда мести не заставила ее раскрыть карты. Впрочем, хоть одну победу записать на свой счет он может. Правда, за нее пришлось дорого заплатить – любимой Пруденс больше нет. Будь проклята эта психопатка Вейл! Она давно уже была не в себе, а бомонтовские разоблачения, убийство Бентона, предательство Ульмана и Руиса довершили дело. Кеннисон покачал головой. Даже его самоотверженные усилия спасти и защитить Общество были неправильно восприняты ее извращенным сознанием.