В сундуке

Во-первых, невозможно было слышать эти лязгающие хлопки под лестницей, которые ужасно действовали ей на нервы. А во-вторых, нужно привести себя в порядок. Не встречать же гостей ( кто бы там ни был) в шерстяном домашнем платье под названием «Замок старой девы». Так его в штуку однажды назвал Райковский. Она улыбнулась, но тут же одернула себя. Расквасилась курица! Это враг номер один и капитуляции нет и быть не может! Цена жертвы значения не имеет.

Волна злой энергии подхватила Милу, и та в секунду оказалась в другом конце огромной, в замковом стиле старой Англии, комнаты. С высоких потоков канонические лики святых смотрели на неё с равнодушной добротой. Надо сказать, они ее, порядком, раздражали. Какой толк от доброты, если она ко всем одинакова. Разве можно любить всех? Если любишь всех– значит не любишь никого. Все настоящее несовершенно. Истинная доброта– это нечто большее, чем улыбка на лице. Истинно любящий часто жесток. Если кто-то пытается показать лишь хорошее– лжёт или живет в иллюзиях, закрывшись от своих демонов розовой шторкой с рюшами.

Распахнув гардеробную комнату, она почувствовала, как ее окутало облако сладкого ванильного парфюма для дома, который они в прошлом году купили в Праге. Она как сейчас помнила тот маленький, светящийся предновогодними огнями, уютный магазинчик и милую полноватую продавщицу, которая великолепно говорила по-русски. Однако был здесь и незнакомый запах. Так пахли прабабушкины шерстяные кофты в старом резном деревянном комоде из раннего Милиного детства.

Надо же. Когда-то у неё было детство.

Щёлкнув выключателем в нижнем левом углу гардеробной, Мила замерла в ожидании, но свет не включался.

Сколько времени она сюда не заходила?

Если бы это был спектакль, то в момент этой сцены зритель бы увидел миниатюрную женскую фигурку, застывшую в дверном проеме темной комнаты. Фигурка поразила бы зрителя своей решительной, как у маленького генерала, выправкой, и гордо вздернутой головкой, повернутой чуть к верху в такое положение, как будто на ней была надета невидимая корона.

Любимые трикотажные платья, плотные и тонкие, в полосочку и без, с горлышком и с глубоким женственным вырезом. Как она любила эти нежные ткани, простые и шикарные одновременно. Мила конечно же нашла выход.

«Никого звать не надо, если голова на месте»– с гордостью подумала она. Женщина всегда найдёт выход из любой ситуации, такое уж это живучее существо. Не зря же Вселенная назначила именно женщину продолжательницей рода человеческого. Женщина без мужчины справится. А вот мужчина без женщины вряд ли.

Яркий, словно маяк на острове Свободы, фонарик, встроенный в смартфон последней модели, был спасительным лучом света в этом темном царстве.

Серый или лиловый? Лиловый или серый.

Странное сочетание. Странный выбор.

Обычно она предпочитала бежевый или чёрный. Изредка красный и изумрудный. А вот холодные цвета висели в прозрачных чехлах нетронутыми, словно дорогой фарфоровый сервиз, который очень радует глаз, но никто из него не пьёт.

Эта темная маленькая душная комнатка была до потолка заполненная такими великолепными вещами, которым позавидовала бы любая модница из Инстаграма, и которые, к негодованию таких модниц, в большинстве своем оставались нетронутыми, с этикетками, в блестящих или матовых нарядных картонных коробках и пакетах. Иногда она ленивым жестом выкидывала фото какой-либо особенно дорогой партии нарядных коробочек в сеть, а потом, посмеиваясь, наблюдала елейные комментарии и восхищенные лайки знакомых красоток. С их страничек на неё смотрели одинаковые хищные ухоженные мордашки, белоснежные, как качественный санфаянс, зубастые улыбки, фото шикарных блюд, изгибающиеся тела в бежевых салонах авто и в самых смелых бикини на залитых солнцем морских курортах. Владелицы микроблогов были настолько похожи, что Мила периодически путалась, кто есть кто, хотя знала их лично. Подруг за эти семь лет у неё так и не появилось…

В том кругу, в который она так стремилась с самого детства, не было места искренним эмоциям, доброму простому общению или открытой дружбе. Зато с лихвой хватало несвойственной, казалось бы, женщинам жесткой конкуренции, патологической лжи и ненасытного стремления к материальному. Нет, она пыталась общаться. Правда пыталась. Какое-то время для себя, потом ради Райковского. Но одни заглядывались на него и неприкрыто флиртовали прямо при Миле (с женской солидарной стороны она их понимала, в отличие от их мужей, Райковский выглядел достаточно аппетитно), другие, бывалые, давно забыли моду раз в год менять партнеров. У них были интересы поважнее. Например, перещеголять друг друга неожиданной трансформацией ещё более неожиданной части тела или, на худой конец, неподъемными каратами.

Миле, которая выросла в условиях очень скромных, так и не стало понятно, как можно столько денег тратить на бриллианты.

Это же всего лишь какие-то камни!