В тени шелковицы

Однако стоило выйти из поселка, мысли его снова захлестнуло ревностью, она терзала все невыносимее, он шел по шоссе, шатаясь будто пьяный.

У криницы Имро остановился, подошел к желобу, зачерпнул воды и долго умывался, фыркая и брызгаясь. Остудив разгоряченную голову, он глянул в сторону и увидел в конце желоба чью-то сидящую фигуру.

Приглядевшись, он понял, что это Гильда!

— Я убью тебя, клянусь, убью, если будешь меня мучить! — закричал он и подступил к ней ближе.

— Имро, мне плохо. Я умираю, убей меня или помоги, — еле прошептала она.

— Зачем надрызгалась, как ты могла, ведь ты жена моя, почему меня не дожидалась?

— Ждала я, — захныкала она. — Дай мне чего-нибудь, ой, как же мне худо…

— Где ты была, с кем, что делала? — допрашивал он жену.

— Не знаю, ничего не знаю, отведи меня домой, мне холодно. — Она просительно протянула к нему руки.

— Подыхай, подыхай, раз ты такая, — твердо проговорил он, отойдя на несколько шагов от криницы, но тут же вернулся и уже чуть не со слезами умолял ее:

— Скажи, скажи мне, что у тебя было с тем конопатым? Было у тебя с ним что?

— Нет, нет! — воскликнула она, но тут же умолкла и лить тяжело вздыхала, ойкала и стучала зубами от холода.

— Зачем ты пила, зачем, — сокрушенно бормотал Имро, но вроде бы немного успокоился. — Упиться до такого! Надо мной смеяться будут, смеяться-то будут надо мной! — с отвращением и злостью закричал он на жену.

— Пошли домой…

— Тогда подымайся! — сказал он, но она не двинулась с места.

Он с трудом тащил ее какое-то время, потом остановился, переводя дух.

— Соберись, надрызгаться сумела, а теперь помираешь, — отдуваясь, злился он, тряся Гильду, — ему почудилось, что она уснула.

— Сейчас, сейчас, я пойду сама, поддержи меня чуточку, — пролепетала она и в самом деле сделала два-три шага.

Он обнял ее за пояс, и они еще немного прошли вперед.

Имро вытер вспотевшее лицо, посмотрел на жену, хотел было выругаться, но, видя ее беспомощность и слабость, ничего не сказал и лишь вздохнул.

Справа от дороги спал, погруженный во тьму, хутор Речного. Чуть ниже, под черной стеной рощи, Имро учуял пожарище. Он резко отвернулся от хутора, согнувшись, взвалил Гильду на спину и быстрей зашагал дальше.

15

До самой околицы деревни, раскинувшейся у речной плотины, вдоль шоссе тянулась роща.

От опушки берег полого спускался к реке, проваливаясь куда-то в лощину, тогда еще топкую из-за грунтовых вод, отдававшую гнилью и болотом.

Между деревней и рекой, почти у самой плотины, возвышалось солидное двухэтажное здание таможни.

Оно было построено всего десять лет назад; желтую штукатурку еще не выщербило время, не нанесло время и другого ущерба зданию, и оно стояло во всей красе, от него веяло уютом и основательностью, которые придавал ему и небольшой ухоженный парк, окружавший здание.

Все как будто было в порядке, и в тот день ничто не говорило о нервозности и напряжении, которые бродили по его помещениям и разъедали обычную уверенность и уравновешенность обитателей таможни.

В довершение ко всему два дня назад во время несения службы загадочно исчез молодой пограничник. Никто ничего не знал, он ни с кем не делился своими намерениями. Семьи у него не было, по женщинам с ума не сходил, выпивал редко. На таможне служил всего полгода, за столь короткое время он, пожалуй, не успел заиметь и много врагов. Его исчезновение было трудно объяснимо.

Два дня таможенники искали пропавшего товарища. Они обшарили берега реки, ее рукава, на моторке зашли далеко за границы своего участка, обыскали заброшенные уголки, стараясь не привлекать внимания, обошли деревню, и все напрасно.

На рассвете третьего дня они прочесали луга в лощине, хлюпая сапогами по мелководью, молча, но целеустремленно продвигаясь все глубже, упрямо продолжали, казалось бы, безнадежную затею.

В зарослях ивняка, под кучей сухих камышей, они наконец наткнулись на тело своего товарища.

Пуля пробила ему голову чуть выше уха, там и застряла. Убийство произошло явно не на том месте, где тело было найдено. Убийцы перенесли труп сюда, причем значительную часть пути волокли его по земле, о чем свидетельствовала разорванная одежда.

Внимательно обследовав окрестности, пограничники тем не менее не обнаружили ничего, что помогло бы раскрыть убийц.

Завернув труп в клеенку, товарищи принесли его на заставу.

Это было все, что они смогли сделать. На большее у них уже не оставалось времени.

Назавтра в полдень перед заставой остановились грузовые автомашины. Одновременно был получен приказ об эвакуации.

Поспешно погрузили на машины документы, бумаги, личные вещи и что было ценного из казенного. Увозили с собой и тело, завернутое в клеенку.

Колонна ехала через прибрежную деревню. На домах развевались флаги. Потом машины мчались по шоссе вдоль рощи — мимо промелькнула корчма Эрхлера, бывший рыбацкий поселок и имение.

Проехав через железнодорожный переезд, миновали перепутье и вскоре выехали на основное шоссе, протянувшееся с востока на запад.