Вассал и господин

– То волк, демон огромный. Бежал молча следом… Не рычал, не сопел, ни звука от него не было. Хорошо, что монах его увидал. Повезло… Он сначала на коня кинулся, да конь не дурак: на копыта задние его принял и дал деру через кусты. А демон так тоже в кусты отлетел. Видно, конь ему хорошо поддал. Он встал не сразу. Как поднялся, так на меня пошел. А у меня уже арбалет взведен. Я ему болт прямо в грудь и пустил. А ему нипочем. Не заметил даже болта. Я едва встать успел да меч выхватить. – Юноша показал всем свой грязный тесак, а кавалер подумал: «Хорошо, что это не меч, а тесак, он вдове короче меча. Длинный меч можно и не успеть вытащить сидя на земле или вскакивая». – Он одним прыжком как кинется на меня. А я, как щитом, закрылся рукой, вот. – Он показал левую руку. – Еле устоял, чтобы не упасть. Хорошо, что наручи у кавалера очень крепки, не смог адский пес прокусить, стал грызть и мотать меня туда-сюда, а сам воняет. Я его по ребрам раз, чувствую, горячая кровь по руке течет, и течет много, как будто из ведра льют. А я ему еще раз, и еще, уж даже не знаю, сколько раз попал, весь бок ему и шею изрубил, вон. – Он опять поднял руку, чтобы видно было ее в свете факелов. Весь правый наруч и правый рукав у него и вправду были черны. – До сих пор кровищей воняет.

– Бертье, собаки ваши возьмут след? – спросил кавалер.

– А вы что, решили его искать? – искреннее удивился Максимилиан.

– А как иначе, он разбойничает уже на моей земле, – ответил юноше Волков и повторил вопрос: – Бертье, так найдут его ваши собаки, пока он ранен?

– Нет, кавалер, – отвечал тот, – видите, они под копыта коней лезут, ни одна не тявкнет даже. Это от страха, чувствуют кровь этого демона. Лучше сами, как рассветет, поищем.

Все ждали решения кавалера, а он, оглядев еще раз юношу, спросил:

– А арбалет мой где?

Максимилиан вздохнул и обвел местность рукой:

– Где-то здесь, кавалер, в кустах, там, где я с чудищем дрался.

– Надеюсь, вы найдете это место?

Юноша промолчал, а за него сказал Рене:

– Думаю, лучше его при свете искать.

Конь отличный, арбалет восхитительный, взятый в бою у ламбрийцев в Рютте. Все это стоило денег немалых, пятьдесят талеров, не меньше. Но Рене тут был прав: искать в кустах и оврагах да по темноте – занятие бессмысленное. И главное, некого в потерях винить. И тогда он сказал:

– Ладно, приедем сюда на рассвете.

И, кажется, за это были ему благодарны и люди, и собаки, и лошади.

Поехали домой, переночевали, поспали самую малость, чуть свет собрались и отправились обратно.

Коня искали совсем недолго, был он жив, хотя и изрядно поцарапался в кустах. Умное животное само стало ржать, услышав людей и собачий лай. Конь намертво зацепился поводьями за корневище куста и был рад своему освобождению. А вот с арбалетом пришлось повозиться. Только когда собаки попривыкли, а солнце уже встало высоко, только тогда они взяли след зверя. Видно, запах выветрился, потерял от росы силу, и собаки перестали бояться. Сначала затявкали слегка, а позже и с азартом. Стали брать след и нашли черные пятна крови на листьях боярышника, вокруг которых уже роились мухи. Так, по каплям, собаки дошли до места, где и дрался с волком Максимилиан. Там обнаружился и арбалет, целехонек.

Все обрадовались, думали, что теперь и домой можно будет ехать, но кавалер сказал:

– Нет, нужно искать зверя. – Он оглядел солдат и офицеров и продолжил: – То не шутки, господа, то уже около дома моего было. Что ж, теперь не проехать от города до моего дома? Так и станет он на дороге разбойничать.

– Думаю, что издох он, – предположил Рене. – Болт в груди да бок порубленный – никакой волк не выживет. Вон крови сколько тут.

Да, крови было немало, все кусты черны от нее, но это Волкова не успокаивало, уже согласен он был с Максимилианом, что не простой это зверь:

– Хорошо бы, если так, но я хочу убедиться.

– Так давайте, – согласился Бертье. – Собачки след, я думаю, возьмут, уже не боятся его.

И вправду, днем собаки уже не прятались от страха, не жались к людям, они уже весело лаяли и носились по кустам. Они сразу азартно взяли след. Все поехали за псами, хоть продираться меж кустов было и непросто: и кони страдали, и люди, и одежда. Охотники продолжали путь на запад, по следу зверя. И чем дальше ехали, тем меньше находили пятен крови, а вскоре они и вовсе исчезли, только нюхом собаки определяли направление.

– Боюсь, что я был неправ, – сказал Рене, – видно, не подох он, силы в нем есть, гляньте, сколько с ранами пробежал.

И после этого они еще долго ехали на запад, и чем дальше уезжали, тем труднее становилась дорога, так как оврагов было на пути все больше. И земля это была уже давно не его, но Волков не хотел останавливаться, он думал, что собаки все-таки приведут его к зверю. Однако ошибся. Вся свора, сбежав в один овраг, вдруг из него не вышла. Собаки бегали внизу, были растеряны.

– Потеряли след, – сказал Бертье, слезая с коня. – Ничего, сейчас подумаем, куда он деться мог.