Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

— Они говорят, что они не неды,— повторил Лайн. Смех тут же откатился, подобно волне, облизавшей песок и возвращающейся в море.

Йон очень испугался и, может быть, поэтому начал очень быстро соображать.

— Спорю, что вы не сможете доказать это,— подал голос кто-то из толпы.

— Вы знаете, как мы поступаем... с недами? — с усмешкой спросил еще кто-то.— Эй, давайте покажем им, что мы обычно с ними делаем!

Секунду спустя Йон и Альтер, с руками, скрученными за спиной, шли под конвоем между палаток. Кто-то случайно заехал Йону в челюсть, и ее неприятно дергало. Но он продолжал тщательно, несмотря на быстроту размышления, искать выход. Они прошли мимо нескольких свежих земляных холмиков, и Рэй, который вел Йона, ткнул его в плечо:

— Смотри! Вот что вы, поселковые, делаете с нами, недами! — он сделал особенный упор на слове «вы». Шипя сквозь зубы, он с ожесточением потащил пленников мимо могил.

— С чего ты взял, что мы из поселка? — поинтересовался Йон.

— Да плевать я хотел, откуда вы взялись!

За спиной Йон слышал частое дыхание Альтер, но видеть ее не мог — их вели одного за другим.

Сорвавшееся желтое полотнище трепетало низко над травой, приобретя в лунном свете оттенок слоновой кости. Они подошли к линии составленных вплотную фургонов-аквариумов. Сзади начался еле слышный разговор, и Йон попытался понять его смысл:

— Как ты думаешь, один из них попытается спасти другого или сразу сбежит?

— Давай сначала свяжем его, и пусть девчонка его спасает, а потом свяжем ее и посмотрим, что он будет делать.

— Не стоит отнимать у него шанс. Шоу так шоу — свяжем девчонку, а ему дадим нож.

— Черт возьми, он сразу же бросится бежать. Насколько я знаю таких, они — трусы и всегда сбегают.

— А если мы свяжем его, девчонка точно сбежит.

— Ну, в этом случае будет хоть немного забавно — она не убежит далеко.

— Уберите ваши монеты,— пресек спор властный голос Лайна.— Ее вяжем, ему даем нож. Это не позволит ему сбежать, не поразвлекав нас.

Альтер подтолкнули к полотнищу, кто-то подал веревку, и ей связали руки. Им лишь раз удалось обменяться взглядами, в которых не было ни мольбы, ни отчаяния, а лишь неистовая сосредоточенность — каждый пытался найти прореху в сети поступков и движений, ведущих их к неотвратимой гибели.

Теперь на упавшую палатку вытолкнули Йона. Их обоих подталкивали к стенке аквариумов. Лунный свет, с трудом проходящий сквозь мутную воду, позволял различить тени, снующие туда-сюда от одного смотрового окошка к другому. Вода позеленела от мелких водорослей — емкости уже очень давно никто не чистил. Большой осьминог, гвоздь морского зоопарка, наверное, был первым, кто умер от этой грязи. Следующими стали дельфины, отравленные нефильтрованной водой. Большая манта, помоечное создание по своей натуре, могла бы довольно долго выживать в этой грязной похлебке, но рано или поздно и ей пришлось всплыть кверху брюхом на поверхность аквариума, покрытую омерзительной пеной. Единственными крупными тварями, которые уцелели, были акулы. Большие и изможденные, они должны были издохнуть от грязи последними. Сейчас они лениво плавали взад-вперед, тыкаясь носами в смотровые окна и углы емкостей.

На краю одного из фургонов был установлен помост с деревянной лестницей. Йон и Альтер были на руках доставлены к ее подножию, а потом подняты на помост. То, что случилось после этого, было впоследствии выстроено Йоном из мельчайших осколков впечатлений, оставшихся от догадок, действий и случайно выпавших шансов. Он все еще боялся, но внезапно словно яркий солнечный луч озарил мертвенную пустыню его паники.

Когда-то аквариумы были разделены системой заслонок, так, чтобы отдельные емкости было легко освободить и вычистить. Но теперь, когда большинство животных погибло, шестифутовые перегородки между фургонами были убраны, и вода до самых краев заполняла получившееся огромное корыто шириной в двенадцать и длиной в сто пятьдесят футов. Зелень под луной дрожала от движений, совершаемых в ее грязной глубине. Каждая из акул — господин Тритон подбирал их по размеру — весила добрых четыреста — четыреста пятьдесят фунтов. Йон удерживал в сознании все эти подробности, пока вода под ним облизывала края емкости. Края эти были тщательно очищены, чтобы помешать выбраться из аквариума... кому бы то ни было.

Рэй подталкивал Альтер, все еще связанную, к воде. Йон набрал в грудь побольше воздуха и нырнул, как только она перевалилась через край. Вода была не тепла и не холодна. Он извернулся, дрогнув на миг, и сорвал одну из сандалий. Давление на его уши уменьшилось, и это дало ему понять, что он снова всплывает на поверхность. Он содрал другую сандалию, пробил головой пленку грязи на воде и высунул голову, отгоняя пену от лица, чтобы бросить последний взгляд на то, что происходит снаружи, и понять, что из происходящего выгодно ему, а что нет. Альтер ритмично билась у самого конца огромного корыта с грязью. Хороший пловец способен какое-то время держаться на воде даже со связанными руками, а Альтер была хорошим пловцом. Запишем в плюс.