Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

Согласно записям с «Рембо» следующая диверсия должна состоятся в штаб-квартире Глав Конфедерации. Ридра стремилась добраться туда, показать словарь и грамматику языка, передать это все и удалиться. Она уже не хотела искать таинственный источник передач. Но, что-то ее не отпускало, что-то было еще, и это нужно было еще расслышать и рассказать...

Предчувствуя подступающее головокружение и тошноту, Ридра оперлась на окровавленную руку и попробовала приподняться. Бесчувственность и жестокость Бэтчера, подкрепленная чем-то еще, непонятным, но эффективным, была страшной, но по-человечески страшной. Бэтчер, даже измазанный в крови, казался куда как безобиднее, чем мир, созданный странным языком. Как можно объяснить что-то человеку, у которого нет понятия «я»? Что он может ей сказать? Даже Джэбел, с его грубостью, жестокостью, вполне укладывался в рамки цивилизованности. Но такое кровавое изуверство просто очаровало ее!

4

Ридра встала с гамака, уже не расстегивая паутину. Уже час назад она почувствовала себя лучше, но продолжала лежать и размышляла. К ее ногам скользнул дорожка.

Когда за ее спиной закрылась стена, Ридра оказалась в коридоре. Она чувствовала встречный воздушный поток. Полупрозрачные брючки доходили до ее голых ступней. Складки черной шелковой кофты с вырезом свободно лежали на плечах.

Ридра прекрасно отдохнула во время ночной поры «Тарика». В боевой обстановке время сна определялось строго, но при перелетах были периоды, когда вся команда «Тарика* спала.

Вместо того чтобы отправиться в общий зал, Ридра завернула в незнакомый коридор, ведущий вниз. От пола исходил белый свет, через пятьдесят футов он сменился желтым, а затем оранжевым. Она встала и взглянула вперед — вдалеке оранжевый свет переходил в красный, а потом в голубой.

Стены расступились, потолок ушел вверх и скрылся из виду. От перемены цветов у нее перед глазами поплыли какие-то прозрачные цветные кляксы. Ридра оглянулась, чтобы определить свое местонахождение в этой радужной мути, и заметила темную фигуру:

— Бэтчер?

Он подошел к Ридре, и ей показалось, что чем ближе он подходит, тем сильнее меняются черты его лица в голубом свете. Бэтчер встал и кивнул.

— Мне стало лучше, и я решила прогуляться,— сказала Ридра.— Что это?

— Хранилище развоплощенных.

— Как я сама не догадалась,— произнесла Ридра, и они пошли вместе.— Вы тут прогуливаетесь?

— Нет,— ответил он.— К «Тарику» подошел какой-то корабль, Джэбелу нужно прослушать донесения сенсорной группы.

— Корабль Конфедерации или захватчик?

Бэтчер пожал плечами.

— Мы пока выяснили только то, что это негуманоидный корабль.

За время межзвездных исследований в семи галактиках было обнаружено девять разумных рас, три из которых безусловно поддерживали Конфедерацию, а четыре приняли сторону Захватчиков. С остальными двумя контакты еще не были налажены.

Они все дальше заходили в сектор развоплощенных, и все вокруг казалось иллюзорным. Стены поднимались голубым туманом, непрерывно перетекающим и меняющимся, эхом разносились разнообразные звуки, возникающие во время обмена энергией развоплощенных. То тут, то там что-то вспыхивало. Перед глазами Ридры, точно подразнивая, появлялись образы незнакомых призраков и тут же пропадали.

— Нам еще далеко? — спросила она, готовая идти за ним куда угодно. Но успела все же подумать: «Если слова „я“ он не понимает, то сможет ли он осмыслить слово ,,нам“?»

— Нет,— ответил Бэтчер, повернулся к ней, посмотрел на нее своими глубокими темными глазами и спросил: — Почему?

Тон его голоса был совершенно не похож на тот, к которому уже привыкла Ридра, и он так не соответствовал ситуации, что она растерялась. Она перебирала в памяти все слова, которые были между ними, и пыталась понять, что же она натворила.

— Почему? — повторил он.

— Бэтчер, о чем ты спрашиваешь?

— Спасение Джэбела от Корда?

Ридра не почувствовала в этом вопросе осуждения — одно любопытство.

— Джэбел нравится мне, и он должен доставить меня в штаб-квартиру. Кроме того, как же я...— Ридра запнулась.— Бэтчер, кто это «я»?

Он пожал плечами.

— Бэтчер, ты откуда? Где ты родился?

— Как знать? Мозг,— произнес он, через мгновение.— Сказали, что-то не то с мозгом.

— Кто сказал?

— Доктор.

Между ними проплыла синяя дымка.

— На Титане?

Бэтчер кивнул.

— Почему же тебя отправили не в госпиталь, а в шахты?

— Он сказал, что мозг не болен,— Бэтчер поднял левую руку.— Вот эта рука убила за три дня четверых,— он поднял правую руку.— А эта рука — семерых. Разрушила термитом четыре здания,— Бэтчер ударил себя по левой ноге.— Эта нога пнула охранника в телехронном банке по голове. Там так много денег, что не унести. Удалось унести лишь четыреста тысяч кредитов. Мало.

— Ты ограбил телехронный банк на четыреста тысяч кредитов?

— За три дня — одиннадцать человек и четыре дома. За четыреста тысяч кредитов. А Титан...— произнес Бэтчер, и его лицо передернулось.— Там было грустно.

— Мне рассказывали. Долго они ловили тебя?

— Полгода.

Ридра удивленно присвистнула.