Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

— Этот — готов,— сказал Брэсс и потряс правой лапой.— Он ф’оф'ытался пров’раться ов’ратно на корав’ль, вот я и настуф’ил ему на голову,— пилот бросил безжизненное тело на плиты брони.— Не знаю, как вы, ф’арни, а я замерз. Вообще-то меня сюда ф’ослал Домовенок. Он ф’росил меня соов’щить вам, что как только вы освов’одитесь, он ф’ринесет вам горячий кофе с хорошей ф’орцией ирландского виски. Или лучше горячий ром с маслом? Ф’ошли, ф’ошли. Мы ф’обв’едили!

В лифте мозг Ридры начал возвращаться к английскому, и ее стал пробирать озноб. Иней на волосах Бэтчера начал таять и стекать крупными каплями.

— Слушай, Брэсс,— сказала она, когда они вышли в коридор.— Если ты здесь, то кто же сидит у приборов?

— Кипф’и. Мы снова в луче «Тарика».

— Ром,— сказал Бэтчер.— Не горячий и без масла — просто ром.

— О, человек, люв’езный моему сердцу! — кивнул Брэсс. Одной лапой он обнял Бэтчера, другой — Ридру. Это был не просто дружеский жест, он поддерживал их — почти нес.

Корабль дернулся и зазвенел. Брэсс посмотрел на потолок.

— Расцепф’ились,— произнес он, привел их в капитанскую каюту и подвел к креслам. Когда они уже были готовы упасть в них, Брэсс сказал в интерком: — Эй, чертенок, иди сюда и ф’рихвати выф’ивку! Они ее заслужили!

— Брэсс! — воскликнула Ридра и схватила его за руку, как только он повернулся, чтобы выйти.— Мы можем добраться отсюда до штаб-квартиры Конфедерации?

Он почесал за ухом.

— Мы сейчас на самом кончике Языка. Я знаю эту часть Тисков лишь по карте. Но развоф’лощенные сказали, что мы находимся у самых истоков течения Наталь-в’ета. Оно ф’роходит через Тиски. Ф’о нему мы можем дов’раться до Атлас-ран, а оттуда — часов через восемнадцать-двадцать до дверей штав’-квартиры.

— Тогда летим! — она взглянула на Бэтчера. Он не возражал.

— Хорошая мысль,— сказал Брэсс.— Тем в’олее, что ф’очти ф’оловина команды «Тарика»... лишилась тел.

— Захватчики победили?

— Нет. Кайрив’ийцы ф’оняли, наконец, что ф’роисходит, и ф’оджарили в’ольшой кора’вль. Вот, схватка и кончилась. Но еще до этого «Тарик» ф’олучил в корф’усе дыру. Ее оказалось достаточно, чтобы ф’роф’устить трех «ф’ауков». Кипф’и сказал мне, что все оставшиеся в живых заф’ерты в уцелевшей части корав’ля, и у них нет тоф’лива.

— А Джэбел? — спросил Бэтчер.

— Мертв,— ответил Брэсс.

Домовенок просунул в дверь свою белую голову.

— А вот и я.

Брэсс взял бутылку и стаканы. И тут опять ожил настенный динамик:

— Бэтчер, мы видели, как вы схватились с катером захватчиков. Как у вас дела?

Бэтчер наклонился к микрофону.

— Шеф, Бэтчер жив.

— Мало кому еще так повезло... Капитан Уонг, я надеюсь, вы посвятите мне элегию?

— Джэбел! — она села рядом с Бэтчером.— Мы немедленно отправляемся в штаб-квартиру Конфедерации за помощью.

— Как вам будет угодно, капитан. У нас тут стало тесновато.

—- Мы отправляемся.

Брэсс уже стоял у двери.

— Помощник, ребята в порядке?

— Веселы и здоровы. Капитан, вы никому не разрешали проносить на борт петарду?

— Что-то не припомню.

— Это все, что я хотел знать. Рэт, за мной!..

Ридра рассмеялась.

— Как навигаторы?

— Готовы,— ответил Рон.

— Вилитака, кулала, милале милее...— послышался голос Молли где-то на заднем плане.

— Прекращайте,— сказала Ридра.— Мы стартуем!

— Молли учит нас стихотворению на суахили,— объяснил Рон.

— О!.. Развоплощенные?

— Ап-чхи! Капитан, я всегда говорил, что хранилище нужно держать в чистоте. Оно и вам когда-нибудь может понадобиться. Джэбел забывает об этом... Да, мы готовы.

— Брэсс, скажи помощнику, чтобы он послал вниз кого-нибудь из парней со шваброй.

— Все уже убрано, капитан.

С мягким урчанием включились статические генераторы. Ридра откинулась на спинку кресла и, впервые за долгое время, расслабилась.

— Я не думала, что мы отсюда выберемся! — сказала она и повернулась к Бэтчеру, который пожирал ее глазами.— Знаешь, я нервная, точно кошка, и чувствую себя не очень хорошо... О, черт, теперь еще и старт!..—болезненность, которую она так долго от себя отгоняла, стала овладевать ее телом.— Я чувствую себя так, будто меня раздирают на куски! Знаешь, когда сомневаешься во всем, когда кажется, что даже чувства обманывают тебя...— она замолчала, потому что даже дыхание причиняло ей боль.

— Я существую,— сказал Бэтчер мягко.— И ты существуешь.

— Не позволяй мне об этом задумываться, Бэтчер! А то я и в этом начну сомневаться... В моей команде — шпион. Я ведь тебе говорила об этом? А вдруг это Брэсс, и он швырнет нас на другую Новую? — болезненность стала переходить в истерику. Ридра выхватила бутылку из рук Бэтчера.— Не пей это! Ч-ч-черт — он может нас отравить! — она медленно встала с кресла. Все плыло в красном тумане.— Или один из мертвецов! Как... как я м-могу... сражаться с призраком? — Ридра боролась с тошнотой. Вместе с болью пришел и страх. Лицо Бэтчера расплывалось в тумане.— У-у-убить... убить нас! — шептала она.— Ни ты... ни я...

— Если тебе будет грозить опасность, посмотри в мой мозг и используй то, что тебе понадобится,— проговорил медленно Бэтчер.