Вечна только ты…

Особое место, безусловно, занимает обращение к традиции литературной: в неповторимую интонацию притоками вливаются пушкинское, маяковское, цветаевское, фольклорное… Но подражание – невозможно, возможно лишь сакцентированное «полуподражание» при неповторимости образов (трогательный рыдающий у печки домовёнок), свежести взгляда на привычные вещи (осенняя распродажа желтых листьев и унылых тем), инаковости интонации. Раздолье мыслей, стянутое в свободное течение стиха, способность передать едва заметные, оттеночные движения души, богатство интонации (от гимнографии до тонкой лиричности), отвечающее ширине тематического диапазона, афористичность («А дача продана, но была бы Родина») – вот лишь некоторые особенности поэзии О. Версе. Она следует законам сердца и языка, творчества (когда слово рождает образ, замысел, звукопись) – и слова и вещи в лирическом контексте приобретают иной, высший смысл: это не брошь на груди у певицы, а осколок бездны; это не в Шахматове праздник поэзии, а в душе героини, которая идет именно своей тропой, не узкой, не широкой, вне схем, графиков и орбит, дыша поэзией.

Мария Акимова, кандидат филологических наук

Праздник поэзии в Шахматово

Выпьем, добрая подружка…

А. С. Пушкин

Юрию Кириенко-Малюгину и Евгению Пажитнову

Подняв пластмассовый стакан,
Я пью из знаменитой кружки.
Поэзии зеленый шквал
Гудит в лесу и на опушке.

Стихи читают в микрофон,
Я слышу тайный звон гитары и гармошки.
То близкий, то далекий он.
Им вторит шум в верхушках

Магических могучих древ.
Я знаю, наши души не остыли.
В сердцах звучит напев,
Что вместе мы сложили

За много сотен зим и лет,
Когда не спали
Перед камельком пииты.
В напеве дивно свиты

Слова во славу русской стороны,
Рябины, иван-чая и окошек,
Где светится родимый огонек,
Где кот Баюн мурлычет на дорожке,
В которой сплетены, как линии судьбы,
Цвета сирени, колокольчика и кашки.

На празднике поэзии
Парадных туфелек мыски
Я утоплю в шахма́товских лугах,
Слегка пригубив сладкой бражки.

Я каждый камень здесь люблю
И каждый атом вокруг имени поэта.
Мои друзья, я вас благодарю
За то, что с вами я делю все это.

Петровки

Взяв в руки луковицу, как царь – державу,
Мужик воздал хвалу природе.
Играло лето июльским жаром.
Сиял подсолнух в огороде,

Главой склонившись на запад солнца.
И в три оконца влетала радость,
Как девка из отрочества во младость.
А на скамейке сидела баба – всем бабам баба.

К ее ногам упало яблоко из сада,
Слегка скользнув по нежной коже.
А баба рада, смеется баба.
И лет на двадцать стала моложе.

Ключи от счастья

Ты вошел в мою жизнь, как мираж корабля,
Встретить который я тайно мечтала.
Как корабль поднимает свои якоря,
Так я вырываю грубое жало

Мрака, зависти, злобы из нежной души,
Что всегда петь хотела, как веселая птица,
Летит яркая бабочка над волнами судьбы,
И любуюсь я ей, вскинув к небу ресницы.

Даже если расстанемся, не погаснут огни,
Что нам путь освещали к таинственной дверце,
Не один ты в ночи, я от счастья ключи не отдам.
Я их спрячу на память у сердца.

«Я люблю просыпаться, когда просыпается сад…»

Иннокентию Чулкову – собрату по оптимизму и искусству