Вечные мгновения

Крик среди моря!

Чье сердце, ставши волной, — о волны грусти! —

в море кричало? Голос, откуда голос?
Какие крылья тебя занесли в пучину?

…Каждый вал тебя увлекает, и — вал рассекая грудью,

острей, чем плавник дельфина, — ты снова исходишь
криком:
хрипом, хрипом, хрипом…
О, крыльев парус бессильный! На крыльях ласточки
хрупкой
все дальше, все глубже, глубже, глубже…

Крииик среди моооря!..

Разве поможет звездное эхо?

Крииииик среди моооооря!..

Перевод Н. Горской

116

Светозарная бабочка,
но красота исчезает, едва прикасаюсь
к розе.

Слепец, я бегу за ней…

Пытаюсь поймать…

И в моей руке остается

очертанье исчезновенья.

Перевод В. Андреева

117. Ноктюрн

Моя слеза и звезда
друг с другом слились, и в мире
стало больше одной слезой,
стало больше одной звездой.

Я ослеп, и ослепло

от любви небо,
переполненное до края
жалобой звезд, блеском слез.

Перевод В. Михайлова

118. Настоящее

Необъятное сердце
в ежедневном сиянии солнца
— дерево, шелестящее пламенем листьев, —
апельсин синевы небесной!

Да станет истина дня — великой!

Перевод В. Андреева

119

Был ее голос отзвуком ручья,
затерянного в отсветах заката,
или последним отсветом закатным
на той воде, которая ушла?

Перевод А. Гелескула

120. Любовь

Мое сердце —
словно свинцовая туча,
сожженная пламенем заката;
сжавшееся, потемневшее от боли,
пронзенное — светом, пламенем, золотом!

Перевод В. Андреева

121. Вечер

Блуждая средь равнин
в закатном золоте, мне говорит душа,
что с миром я — един!

Перевод В. Андреева

122. Бессонница

Ночь проходит, как черный бык, —
глыба мрака и страха с траурной шкурой, —
оглашая округу ревом, подобным буре,
сражая измученных и усталых;
и приходит день — белокурый,
жаждущий ласки ребенок малый,
который за далью где-то,
в обители тайны,
где встречаются все концы и начала,
поиграл мимоходом
на лугах заповедных,
полных тени и света,
с уходящим быком.

Перевод Н. Горской

123. Могерские [28] рассветы

Тополя-изваянья
серебрятся в тумане!
А неприкаянный ветер,
скользя над темным заливом,
колышет в размытой дали
землетрясеньем сонливым
розовую Уэльву[29]

!В сиром жемчужном просторе
над Ла-Рáбидой[30] смутной,
где ночь покидает море, —
в рассветной остуде хмурой,
за соснами над лагуной,
в рассветной остуде белой —
сияющий образ лунный!

Перевод П. Грушко

124

Поэзия! россыпь росы,
рожденная на рассвете!
прохлада и чистота
последних на небосводе
звезд — над свежею правдой
утренних первых цветов!

Поэзия! зерна росы!

посеянное на земле небо!

Перевод Г. Кружкова

125

Пой, голос мой, пой!
Ведь если о чем-то
ты умолчал,
ты ничего не сказал!

Перевод Г. Кружкова

126. Бессонный