Ведьмы за границей

Грибо прикончил молоко и вылизал остатки из бороды. Теперь ему было намного лучше. И тут горел теплый камин. Он подошел к нему, сел, поплевал на лапы и попытался почистить себе уши, но не вышло, потому что и уши, и лапы были не той формы. Тогда он свернулся, насколько мог. Мог он не очень хорошо, поскольку и хребет у него был не тот.

Через некоторое время тетушка Приятка услышала низкий астматический хрип.

Это Грибо пытался мурлыкать.

Но и глотка у него была не та.

С минуты на минуту он проснется в дурном настроении и захочет с кем-нибудь подраться.

Тетушка Приятка вернулась к своему ужину. Ее ни капельки не пугало, что здоровенный мужичище только что сожрал у нее на глазах миску рыбьих голов и вылакал блюдце молока, а теперь неуклюже ворочался у камина. Честно говоря, она боролась с желанием почесать ему пузико.

Маграт сорвала вторую туфельку, пока убегала по красной ковровой дорожке к воротам дворца и свободе. Сбежать – вот единственное, что имело значение. Важнее было от чего, чем куда.

Но тут из тени выросли две фигуры и встали у нее на пути. Она беспомощно замахнулась туфелькой, пока они приближались в абсолютной тишине, и даже в сумраке она ощущала их взгляды.

Толпа расступилась. Сквозь нее проплыла Лили Ветровоск, шурша шелками.

Она оглядела Матушку с головы до ног, совершенно не удивляясь.

– Ты тоже вся в белом, – процедила она. – Божечки, ну какая ты у нас милая.

– Я тебя остановила, – сказала Матушка, все еще тяжело дыша. – Я ее разбила.

Лили Ветровоск посмотрела ей за спину. Сестры-змеи поднимались по лестнице, волоча между собой безвольную Маграт.

– Упаси нас небо от тех, кто мыслит буквально, – сказала Лили. – Эти штуки, знаете ли, делают парами.

Она подошла к Маграт и вырвала вторую туфельку у нее из руки.

– Интересный трюк с часами, – сказала она, повернувшись к Матушке. – Часами вы меня впечатлили. Но, сама понимаешь, толку никакого. Такие вещи нельзя остановить. Ими движет инерция неизбежности. Нельзя испортить хорошую сказку. Уж я-то знаю.

Она передала туфельку принцу, не отрывая при этом глаз от Матушки.

– Ей будет впору, – сказала она.

Двое придворных держали ногу Маграт, пока принц надевал туфельку, преодолевая сопротивление ее пальцев.

– Вот, – сказала Лили, все еще не опуская глаз. – И перестань пытаться меня гипнотизировать своим деревенским колдовством, Эсме.

– Налезла, – сказал принц, но с сомнением в голосе.

– Конечно, что угодно налезет, – сказал веселый голос откуда-то из глубины толпы, – если перед этим натянуть две пары шерстяных носков.

Лили опустила глаза. Потом взглянула на маску Маграт. Протянула руку и сорвала ее.

– Ай!

– Не та девушка, – сказала Лили. – Но это и не важно, Эсме, потому что туфелька-то та самая. Нам просто надо найти девушку, которой она будет впору…

В глубине толпы что-то зашевелилось. Придворные расступились, пропуская Нянюшку Ягг, изгвазданную маслом и паутиной.

– Если вам нужен тридцать седьмой размер с низким подъемом, я к вашим услугам, – сказала она. – Дайте только башмаки сниму…

– Я не про тебя, бабка, – процедила Лили.

– Про меня, про меня, – сказала Нянюшка. – Мы все знаем, как там дальше. Принц обыскивает весь город с туфелькой наперевес и всем девушкам ее меряет. Такой у тебя был план. А я могу ему облегчить работенку, как вам такое?

На лице Лили мелькнула неуверенность.

– Девушка, – сказала она, – в брачном возрасте.

– С этим никаких проблем, – весело сказала Нянюшка.

Гном Казанунда с гордостью толкнул кого-то из придворных в колено.

– Она моя очень близкая подруга, – похвастался он.

Лили посмотрела на свою сестру.

– Это ты все устроила. Думаешь, я не понимаю? – сказала она.

– Я не сделала ничего, – сказала Матушка. – Просто жизнь происходит сама по себе.

Нянюшка выхватила туфлю из рук принца и натянула себе на ногу прежде, чем кто-либо успел шелохнуться.

Затем помахала ногой в воздухе.

Туфелька была идеально впору.

– Вот! – сказала она. – Видали? А вы чуть не потратили на это целый день.

– Особенно учитывая, что нашлись бы сотни женщин с тридцать седьмым размером…

– …и низким подъемом…

– …и низким подъемом в таком большом городе, – продолжила Матушка. – Конечно, если не начать поиски с нужного дома. Как будто, знаете, на вас снизошло озарение.

– Но это было бы жульничество, – сказала Нянюшка.

Она ткнула принца под ребра.

– Только давайте сразу договоримся, – сказала она, – я не против махать ручкой, перерезать ленточки и делать прочие королевские штуки, но спать в одной постели с этим дуремаром я не буду.

– Потому что он спит не в постели, – сказала Матушка.

– Ага, в пруду он спит, – сказала Нянюшка. – Мы уже видели. Большой такой бассейн в спальне.

– Потому что он лягушка, – сказала Матушка.

– И у него там везде мухи на случай, если ему понадобится ночной перекус, – сказала Нянюшка.

– Я так и знала! – сказала Маграт, вырвавшись из лап стражников. – У него руки липкие!

– У многих мужчин липкие руки, – сказала Нянюшка. – Но у этого они липкие потому, что он лягушка.

– Я принц королевской крови! – воскликнул принц.

– И лягушка, – добавила Матушка.