Ведьмы за границей

– Я не против, – сказал Казанунда откуда-то снизу. – Мне нравятся свободные отношения. Если хочешь закрутить с лягушкой, я не буду возражать…

Лили оглядела толпу. Затем щелкнула пальцами.

Матушка Ветровоск заметила, что все сразу стихло.

Нянюшка Ягг оглядела людей по бокам от себя. Помахала рукой перед лицом стражника.

– Ого, – сказала она.

– Ты так долго не можешь, – сказала Матушка. – Нельзя долго удерживать тысячу людей.

Лили пожала плечами:

– Они не имеют значения. Кому какое дело, кто был на балу? Все запомнят только побег, туфельку и счастливый конец.

– Я тебе говорила. Нельзя снова начинать. К тому же он лягушка. Даже ты не можешь держать его в этой форме целый день напролет. По ночам он возвращается в прежний вид. У него даже спальня с бассейном. Он лягушка, – сухо произнесла Матушка.

– Но только внутри, – сказала Лили.

– Внутри – это единственное, что имеет значение, – сказала Матушка.

– Не скажи: то, что снаружи, тоже важно, – сказала Нянюшка.

– Многие люди в душе животные. Многие животные в душе люди, – сказала Лили. – Что тут плохого?

– Он лягушка.

– Особенно по ночам, – сказала Нянюшка. До нее дошло, что иметь мужа, который мужчина по ночам и лягушка днем, было бы почти приемлемо: заработать он много не может, зато и износа мебели меньше. К тому же она не могла выбросить из головы всякие мыслишки о длине его языка.

– И вы убили барона, – сказала Маграт.

– А ты возомнила, что он был милым и добрым человеком? – спросила Лили. – И кстати, он не оказывал мне уважения. А без уважения ты никто.

Нянюшка и Маграт невольно перевели взгляды на Матушку.

– Он лягушка.

– Я нашла его в болоте, – сказала Лили. – И поняла, что он весьма умен. Мне нужен был кто-то… поддающийся убеждению. Почему бы не дать шанс лягушке? Из него вышел бы не самый плохой муж. Одного поцелуя принцессы хватило бы, чтобы закрепить заклятие.

– Многие мужчины, по сути, животные, – сказала Маграт, которая где-то это вычитала.

– Да. Но этот – лягушка, – сказала Матушка.

– Взгляни на это моими глазами, – сказала Лили. – Видишь эту страну? Она вся состоит из болот и лягушек. У нее нет цели. Но я могу сделать этот город великим. Не бурным ульем, вроде Анк-Морпорка, а местом, где все работает как часы.

– Девушка не хочет выходить замуж за лягушку.

– Какое это будет иметь значение лет через сто?

– Это имеет значение сейчас.

Лили всплеснула руками:

– И чего же ты хочешь? Тебе выбирать. Либо я… либо та женщина с болот. Свет или тьма. Туман или солнце. Мрачный хаос или счастливый конец.

– Он лягушка, а ты убила барона.

– Ты бы поступила так же, – сказала Лили.

– Нет, – отрезала Матушка. – Я бы подумала так же, но не поступила.

– Так какая, в сущности, разница?

– А ты как будто не знаешь? – вмешалась Нянюшка Ягг.

Лили рассмеялась.

– Вот гляжу я на вас и умиляюсь, – сказала она. – Вы прямо пышете добрыми намерениями. Дева, мать и старуха.

– Это кто это тут дева? – возмутилась Нянюшка Ягг.

– Это кто это тут мать? – возмутилась Маграт.

Матушка Ветровоск нахмурилась с видом человека, которому осталась последняя соломинка и уже ясно, что она короткая.

– Ну и что же мне с вами делать? – сказала Лили. – Я категорически против убийства людей без крайней необходимости, но и не могу вам позволить бегать тут и творить глупости…

Она оглядела свои ногти.

– Так что, думаю, засуну-ка я вас куда-нибудь, пока дело не будет сделано. А потом… угадайте, что я сделаю потом? А потом, я надеюсь, вы просто сбежите. Я же добрая фея, в конце концов.

Элла осторожно брела по залитому луной болоту вслед за распетушившимся Легбой. Она замечала в воде движение, но никто не всплывал – дурные вести о Легбе распространялись даже среди аллигаторов.

Вдали загорелся оранжевый свет. То была хижина госпожи Гоголь – или плот, если угодно. На болотах разница между водой и сушей – это больше вопрос выбора.

– Здравствуйте! Есть тут кто-нибудь?

– Заходи, дитя. Присаживайся. Отдохни с дороги.

Элла осторожно шагнула на зыбкую веранду. Госпожа Гоголь сидела в кресле, а на коленях у нее лежала тряпичная кукла в белом платье.

– Маграт говорила…

– Я все знаю. Подойди к Эрзулии.

– А кто вы?

– Я твоя… подруга, девочка.

Элла подошла, готовая броситься наутек.

– Вы же не фея-крестная какая-нибудь, верно?

– Нет. Боги, нет. Просто подруга. За тобой никто не следил?

– Я… думаю, что нет.

– Да и не страшно, если следили, девочка. Это не страшно. И все равно, пожалуй, нам лучше переместиться на реку, прежде чем колдовать. На воде мы будем в безопасности.

Хижина заворочалась.

– Лучше присядь. При ходьбе она шатается, пока не выйдет на глубину.

Элла все же рискнула обернуться.

Хижина госпожи Гоголь двигалась на четырех огромных утиных лапах, которые поднимались из трясины. Они прошлепали по отмели и плавно скользнули в реку.

Грибо проснулся и потянулся.

Опять не тот набор рук и ног!

Тетушка Приятка, которая сидела и наблюдала за ним, опустила стакан.

– Чего теперь хотите, мсье Кот? – спросила она.

Грибо подошел к двери наружу и поскреб ее.

– Хочу вы-ы-ыйти, теооотушшка, – сказал он.

– Тогда просто поверни ручку, – сказала она.