Великие тайны русского престола

После столь серьезного заявления она была посажена под домашний арест, а затем отправлена в пожизненную ссылку. Вскоре она разделила судьбу первой невесты юного императора Марии Меншиковой, упокоившись в сибирской земле.

Анна Иоанновна (1730–1740)

Вторая дочь царя брата и соправителя Петра I, Иоанна и Прасковьи Федоровны Салтыковой. Время её правления получило название «бироновщины» по имени её фаворита Эрнста Бирона.

Как вор у вора дубинку украл

Не успел Петр II закрыть глаза, как члены Верховного совета начали совещание. Вопрос был один: кто встанет во главе России. Вместе с Петром II кончилось мужское потомство Михаила Феодоровича Романова.

По «завещанию» Екатерины I, наследниками отрока-императора могли явиться двухлетний сын голштинской герцогини Анны Петровны Петр-Ульрих и вторая дочь Петра Великого, цесаревна Елизавета Петровна.

Однако Верховный Тайный Совет, ставший во главе управления Российскою Империею, был против всех этих кандидатур. Неожиданно для всех Д. М. Голицын предложил возвести на российский престол дочь барата Петра, Иоанна, а ныне герцогиню Курляндской Анне Иоанновне.

По дальновидным соображениям Голицына, скромную вдову следовало назначить императрицей при условии, если она подпишет особые условия — кондиции, которые ограничивали бы ее самодержавие.

Таким образом, Верховный тайный совет оставлся бы во главе государства и Долгорукие могли бы и далее по своей воле бесчинствовать в России.

Избрание прошло единодушно. Кондиции, предложенные Верховным Тайным Советом Анне Иоанновне, состояли из 8-ми пунктов и определяли ее власть в таком виде: «Императрица должна была, прежде всего, заботиться о сохранении и распространении в русском государстве православной христианской веры; затем обещала не вступать в супружество, не назначать по своему усмотрению наследника престола и сохранить Верховный Тайный Совет в составе 8 членов.

Без согласия Верховного Тайного Совета Императрица не имела права: объявлять войну и заключать мир, облагать своих подданных новыми налогами, повышать в чины служащих как в военной, так и в гражданской службе, выше полковника и 6-го класса, раздавать придворные должности и производить государственные расходы».

Кроме того, дворяне только по суду могли быть подвергаемы за важные преступления смертной казни и лишению чести и имущества.

Это было осуществление мечты Голицына, окончательная и конституционная организация олигархического правления. Добавив к «Кондициям» письмо о том, что все это одобрено Сенатом, Синодом и генералитетом, чего на самом деле не было, Василий Лукич Долгорукий выехал в Митаву к Анне Ивановне.

Мы уже говорили о том, что сразу после смерти Екатерины I, один из ее любовников, граф Рейнгольд-Густав Левенвольде уехал в Ливонию.

Однако его брат, граф Карл-Густав Левенвольде, остался в Петербурге и сделал после смерти Екатерины неплохую карьеру. Он стал камергером при Петре II и имел доступ ко многим государственным тайнам. Был он осведомлен и о замысле «верховников» ограничить самодержавную власть Анны Ивановны.

Как только Карл-Густав узнал об этом намерении, он тотчас же написал об этом брату, жившему под Ригой, и отправил послание с быстро-конным нарочным, который целые на сутки обогнал ехавшего в карете Долгорукого.

Рейнгольд-Густав, прочитал письмо и порспешил в Митаву к Анне Ивановне, чтобы вовремя предупредить ее о коварных планах верховников. Он посоветовал Анне подписать «кондиции», не показав вида, что она знает о чем-либо, а потом, в Петербурге, уничтожить эту бумагу.

Анна Ивановна не забыла услуги братьев Левенвольде и, став императрицей, произвела Рейнгольда-Густава в обер-гофмаршалы, а Карла-Густава — в генерал-поручики и генерал-адъютанты.

Ягужинский, со своей стороны, отправил в Митаву гвардейского офицера Сумарокова. Об этом узнал князь Василий Лукич и приказал его арестовать еще до встречи с Анной.

По другим сведениям Сумароков успел сообщить Анне Ивановне все, что следовало, но та сама выдала его послам, чтоб убедить их в искренности, с какою принимает предлагаемые пункты.

28 января 1730 года Анна Ивановна подписала «Кондиции» и на следующий день выехала из Митавы в Москву. 10 февраля будущая импиератрица прибыла в село в Всесвятское под Москвой.

Встретившие Анну Ивановну «верховники» с удовлетворением отметили, что Бирон не приехал с нею вместе, о чем специально просил ее Василий Лукич Долгорукий.

Зато жена Бирона и его дети были рядом с нею, что было дурным предзнаменованием — вслед за женой в Москве мог появиться и муж.

Но не это было главным. Самым занимательной во всей этой почти дедеткивной истории было то, что Анна знала не толь ко о том, что ее власть хотят ограничить, но и то, что план верховников по ограничению самодержавия имеет много противников.