Великое расширение

А затем кто-то захлопал, громко и медленно. Они обернулись. На пороге стоял мужчина, одетый так же, как Натали. Он был ровесником Дяди, но, в отличие от Дяди, обладал двойным подбородком и основательным брюхом – казалось, натянутая ткань рубашки вот-вот лопнет.

А Боонь понял, что так и стоит, вскинув руки, и быстро опустил их.

– Мистер Ик, – сказала Натали по-английски, – мы вас ждали только после обеда.

Она словно превратилась в воплощенное приветствие: спина прямая, лицо – радушная официальная маска.

– В главном управлении работы немало, – сказал мужчина, – но программа общественно-культурных центров особенно важна. Я подумал, что полезно заехать и ознакомиться до начала церемонии.

Вот он, настоящий га-мен. Ан мо говорили по-английски, наполняя слова воздухом, выдыхая согласные и мягко округляя гласные. Английский га-менов был похож на язык ан мо и все же отличался от него – отрывистый, точно его обкромсали. Как многие его однокурсники, А Боонь нахватался английских слов из радиопередач ан мо, а позже – из американских фильмов и песен, однако говорить, как га-мены, он не умел.

А Боонь чувствовал, как невольно сжимается перед этим человеком. Он попытался распалить в себе презрение, которое студенты питали к людям такого сорта, повторил про себя их обычную присказку: “Сторонись га-менов, лакеев ан мо”, но никакой неприязни он не ощущал, никакой ненависти.

– Это… – сказала Натали и запнулась. А Боонь понял, что она не знает его имени – когда он вошел, ей не пришло в голову спросить.

– Ли А Боонь, сэр, – представился он мистеру Ику. Прозвучало достаточно уверенно.

– Представитель местного сообщества, – добавила Натали.

– Вы здесь живете? – Мистер Ик окинул А Бооня таким взглядом, будто искал в его внешности ответ на свой вопрос. Неодобрения во взгляде не было. А Боонь сделал шаг вперед и протянул мужчине руку.

– Да, всю жизнь тут живу.

Английские слова перекатывались во рту холодными шариками, он придерживал их, словно боялся, что они упадут и раскатятся по полу. А Бооню редко удавалось попрактиковаться в английском, хорошее знание английского в его кругу могли счесть предательством, поэтому говорил он неуверенно.

Мистер Ик сжал его руку, ладонь у него была холодная и жесткая. На руку чиновника она совсем не походила, и тем не менее мистер Ик был, несомненно, чиновником.

– То есть вы… – мистер Ик помешкал, – рыбак?

А Боонь кивнул и сказал, что сразу после войны занялся ремеслом отца.

– Вы же тогда были совсем мальчиком. Как повезло вашему отцу, что вы так заботитесь о нем.

– Мой отец умер, сэр.

– О, – проговорил мистер Ик.

Лицо его осталось непроницаемым, но он два раза быстро моргнул. Натали едва заметно склонила голову. “Жалость, – подумал А Боонь, однако тут же поправил себя: – Нет, доброта”. Внутри у него разлилось тепло. Лопасти вентилятора под потолком выписывали круги. Новая жизнь – вот что ему нужно.

А Боонь откашлялся.

– Я пришел, потому что вы ищете сотрудников, – сказал он.

– О! – воскликнула Натали.

– О? – вопросил мистер Ик.

Он, похоже, уже взял себя в руки и окинул А Бооня взглядом уже более пристальным.

– Вам нужны… – А Боонь запнулся и принялся медленно подбирать слова, – сотрудники, готовые заняться общественно-полезной деятельностью.

– Верно. Нам предстоит немало работы, – согласился мистер Ик.

А Боонь не знал, что говорить дальше. И опыта работы, которая, по его представлениям, должна вестись в подобном здании, у него не было. Правда, он образован, для рыбака даже чересчур. Однако образование он получил китайское, а все знают, что га-мены не нанимают на работу выпускников национальных учебных заведений. Он учил язык революции, а не этот. В отличие от мистера Ика и Натали, гладко болтать с ан мо он не умеет. В тех редких случаях, когда он сталкивался с ними и вынужден был говорить на чужом языке, А Боонь злился и стыдился, ненавидя себя за этот стыд.

– Это не совсем тот профиль, который нам нужен, – сказала Натали, – но в работе с местным сообществом это может оказаться важным преимуществом. Особенно учитывая наши планы.

Мистер Ик огляделся:

– А другие соискатели?

– Больше никого, сэр, – ответила Натали.

Мистер Ик снова посмотрел на Бооня. И едва заметно кивнул:

– Хорошо.

Натали просияла.

– Можно его нанять?

– Вам следует провести собеседование с кандидатом, – наставительно сказал мистер Ик, – и только потом принять решение.

Когда он вышел, Натали с заговорщицким видом посмотрела на А Бооня.

– Наш первый сотрудник! – воскликнула она.

– Вам разве не нужно сперва провести со мной собеседование?

– Не говорите глупостей.

А Боонь зарделся от удовольствия. “Ты отлично ладишь с людьми, парень, тебе бы политиком стать”. Искренняя, почти детская радость Натали никак не вязалась со стрелками на ее брюках и гладкими, собранными в строгий хвост волосами.