Венец Евриномы (СИ)

Мария рассказала очень кратко, почти без эмоций, но пальцы её, оказавшиеся в моих ладонях, дрожали, выдавая момент слабости. Было жестоко этим воспользоваться, но других шансов могло и не представиться. Немного повозившись в кармане ветровки, я извлёк свой бумажник. Мария не сразу обратила внимание на фотографию, оказавшуюся в её руке, но когда увидела на ней меня и себя вместе, только охнула и накрыла ладонью рот.

— Господи… — тихо вырвалось у неё. — Но как? Что?

— Я хранил это фото — единственное, что осталось от тебя — всё время. Каждый день и час оно было со мной.

…

Беспокойной и шумной рекой толпа всё так же протекала по улице, задевая нас волнами коленей и локтей, но Мария слушала не перебивая. Я замечал только то, как испуганно порой распахивались её глаза. Всё шире и шире. Но утаить я не мог. Ни одной детали. Я рассказал ей всё, что знал о себе и о ней. Перечислив имена всех, кого убил…

Когда я закончил говорить, дар речи ещё долго не возвращался к Марии. Каменным изваянием она застыла, и мертвенная бледность, проступившая сквозь загар, сделала её похожей на скульптуру эпохи Возрождения.

— Так как, ты говоришь, меня зовут?

— Мария… Мария-Хелена Кройц. Мария Борн.

— Ты… Мы женаты? Ты действительно мой муж?

— Меня зовут Джейсон Борн, при рождении Дэвид Уэбб, но тогда в Вегасе ты взяла мою фамилию.

— Я любила убийцу?

— Да.

И не слова не говоря больше, Мария вырвала свою руку из моих пальцев и зашагала прочь, но я не преследовал её. В конце концов, нам обоим теперь нужно время. Ведь шанс она мне оставила. Глядя Марии вслед, я заметил, что в левой руке она сжимала ту самую фотографию.

========== Джейсон. Глава 2. Земля ==========

Слабый киселеобразный свет настольной лампы почти не рассеивал тьмы вокруг сгорбленного силуэта Марии. Время тянулось ближе к рассвету, чем к полуночи, но в широко распахнутых тёмных глазах не было и грамма сна.

Я снова занимал свой наблюдательный пост под раскидистым деревом и опять не мог отвести взгляд от Марии. Оттого, какими глазами она смотрела на наше совместное фото, по спине бегали мурашки. Во взгляде не было тепла или хотя бы любопытства. Скорее изумление, смешанное с чем-то очень уж напоминающим страх.

Мне очень хотелось окликнуть, говорить и убеждать до тех пор, пока она не поверит… но я и дышать боялся, только бы не испортить всё окончательно.

…

Завтрак остывал на столе, и Дживика без энтузиазма возила ложкой в тарелке с кашей.

— Доброе утро, — поздоровался я и тут же с волнением добавил: — А Нила… где Нила?

— Доброе утро, Джейсон. Сказала, что в городе у неё дела, и ушла.

— Как давно? — я задал новый вопрос слишком нетерпеливо.

— Около получаса назад.

— Извините, мне надо… — начал было я.

— Не надо, — мягко перебила меня Дживика. Я и не заметил, как моя рука оказалась накрытой скрюченными артритом холодными пальцами. — Дайте ей время. Марии нужно привыкнуть…

— Вы… откуда вы знаете? — почти закричал я.

— Она сама мне всё рассказала. Рано утром. Пока вы, Джейсон, ещё спали. Что ж, наверное, теперь мне следует называть Нилу Марией. Красивое имя. И вы… я рада, что у неё такой муж.

— Но вы ничего не знаете обо мне.

— Это не имеет значения, ведь я хорошо знаю Нил… Марию. И она никогда не связалась бы с человеком недостойным. Грязь, Джейсон, бывает только в душе. Всё остальное — скорлупа, а я не хочу знать ничего лишнего. Того, что мне не положено.

— Но Мария ничего не помнит. Я думаю, что ей было противно узнать… во всяком случае она…

— Послушайте, Джейсон, ей просто действительно нужно время. Человек начал жизнь с чистого листа, не зная даже имени, даты рождения, своей родной семьи. А тут появляетесь вы. Думаю, что вам трудно и представить такое.

— Напротив… — возразил я после затяжной паузы, во время которой Дживика спокойно и внимательно смотрела мне в глаза. — То, что произошло, меньше всего напоминает правдивую историю. Скорее это сказка или сон. Дело в том, Дживика, что я терял память подобным же образом. Около десяти лет назад. С огнестрельным ранением я оказался посреди океана, где меня, не помнящего ничего из своей прошлой жизни, выудили из воды моряки.

Я смотрел на Дживику и замечал, как она всё ещё изучает моё лицо из-под полуопущенных век. Казалось, что она вот-вот рассмеётся, обзовёт меня сумасшедшим, выставит прочь. Но секунды текли, становясь минутами, а она всё так же безмолвно кивала, соглашаясь с какими-то собственными мыслями. И когда Дживика открыла рот, я услышал нечто невероятное.

— Можно верить в Бога или в Карму, Джейсон. Можно отрицать наличие мистической составляющей в жизни. Вот только я не раз и не два попадала в необъяснимую временную петлю. Когда погибла моя родная дочь (думаю, Нил… Мария рассказывала вам об этом), Бог послал мне из водных пучин безымянную девушку, потерявшую память. Я сочла это знаком и заботилась о ней как о родной дочери, дав ей то, в чём она нуждалась. Крышу над головой и заботу. Теперь это произошло и с вами, Джейсон. Господь вернул то, что забрал. И то, что из этого получится, зависит только от вас…

— Я не представляю, что с этим делать…