Венец пастуха (Пастушья корона)

— Итак, милочка, — меж тем продолжала миссис Иервиг, — таким образом, как одна из наиболее старших ведьм области, я чувствую, что должна занять место Матушки Ветровоск. Так было заведено всегда, и по понятным причинам — люди нуждаются в такой старшей ведьме, к которой они могли бы относиться с уважением. На кого они могли бы равняться. В конце концов, милая деточка, старшая ведьма никогда не опуститься до убогой стирки.

— В самом деле? — сквозь зубы, спросила Тиффани. Вторая «милая деточка» подряд? Еще раз, и она не только макнет миссис Иервиг в корыто, но и постарается подержать ее голову там какое-то время. — А вот Матушка Ветровоск всегда повторяла: «не чурайся той работы, что у тебя под носом», и мне наплевать, что кто-то застал меня за стиркой одежды для какого-то старика. У меня много дел и полно нестираных вещей, миссис Иервиг.

— Ар-видж! Милая деточка, — вспыхнула миссис Иервиг.

— К чертям «милую деточку», миссис Иервиг! — рявкнула Тиффани. И к чертям «Ар-видж»: — Ваша последняя книга называется «На золотом помеле». Скажите-ка, миссис Иервиг, как же оно полетит? Золото очень тяжелый металл. Я бы даже сказала, весьма тяжелый.

Миссис Иервиг зарычала. Тиффани ни разу не слышала от нее рычания, но это было перворазрядное:

— Это — метафора, — прорычала она.

— В самом деле? — разозлилась Тиффани: — И к чему была эта метафора, миссис Иервиг? Я в самом центре ведовства, что означает постараться сделать работу как можно лучше. Дело в людях, миссис Иервиг, а не в книгах. Вы хоть раз проводили обход, миссис Иервиг? Помогли ребенку натянуть штаны на попу? Замечали босоногих детей? Буфет, простаивающий без еды? Женщин, рожающих по ребенку в год, у которых муж не вылезает из кабака? Вы так любезно предложили дать совет. Если позволите, я в ответ тоже дам: я буду искренне впечатлена, если вы проведете обход. Не раньше. Я признанная наследница Матушки Ветровоск, которую назвала ведьмой Нянюшка Грипс. Которая в свою очередь обучалась мастерству у ведьм, берущих свои истоки у Черной Элис, и этого не изменить, что бы вы не думали. — Она поднялась и открыла дверь: — Благодарю, что нашли время приехать повидаться. А теперь, как вы ранее заметили, у меня много дел. Моих собственных, и, совершенно очевидно, вас не касающихся.

В чем не откажешь миссис Иервиг, она умела скользить над полом. Так сильно, что было больно смотреть. Все ее побрякушки прощально прозвенели, а один браслет даже пожелал остаться, зацепившись за дверную ручку, когда миссис Иервиг обернулась на пороге.

На прощание, выпутывая крохотную подвеску, она сказала:

— Что ж, я пыталась помочь. Действительно пыталась. Я хотела помочь тебе познать все преимущества ведовства. Но, нет. Ты швырнула мои добрые намерения мне же в лицо. Если бы не твое упрямство, мы могли бы даже подружиться. Прощай, моя милая деточка, — оставив последнее слово за собой, миссис Иервиг хлопнула дверью.

Тиффани посмотрела ей вслед и мысленно ответила: «Я, миссис Иервиг, делаю то, что следует, а не то, что хочу».

Однако хлопок дверью заставил Тиффани иначе взглянуть на происшедшее и она внезапно решила: «Я хочу все делать по-своему! Не так, как считают следует поступать другие ведьмы. Я не могу для них стать Матушкой Ветровоск. Я могу быть только собой, Тиффани Болит». И еще она кое-что поняла.

— Миссис Иервиг была права в одном, — Тиффани произнесла это вслух. — Я слишком много пытаюсь на себя взять. И если Дженни права, и грядет что-то ужасное, — она передернула плечами, — с чем мне, конечно, придется разбираться… Что ж, я очень надеюсь мисс Тик найдет мне в помощь способную девушку. Помощь мне не помешает.

— Агась! В том нема сумлений, — послышался голос Роба Всякограба.

— Вы всегда за мной наблюдаете, Роб Всякограб? — едва не взорвалась Тиффани.

— Ух, агась. Помнишь, шта на нас лежат те ковы, следити денно и нощно, и то ужасны ковы.

Ковы. Владея знаниями о поверьях и магии, Тиффани знала, что ковы налагают на фиглов обязанность, от которой им не увильнуть. Разумеется всем, кроме Вулли Валенка, который часто путал ковы с кавой. Тиффани все это понимала, и все равно гневалась:

— Так вы наблюдаете за мной всегда? Даже в ванной? — Это был вечный спор. По какой-то неведомой Робу Всякограбу причине Тиффани хотела, чтобы в присутствии фиглов были исключения. Они уже договорились об уборной.[29]

— Ух, агась. Доглядаем, но не поглядаем. Сечёшь?

— Хорошо, — сказала Тиффани. — Можешь сделать мне одолжение?

— Ох, айе. Могет ты хотишь, чтобы та фифа Иервиг шлёпнулась в прудище аль ишо куды?

Тиффани вздохнула в ответ:

— Как раз нет. Я не такая.

— Зато мы таки, — радостно сказал Роб. — И то, ведаешь, трандиция. А мы жутко привязаны ко всяким там трандициям, бо как мы ж часть фольклеру… — он с надеждой улыбнулся.

— Весьма интересная мысль, — сказала Тиффани, — однако, нет, и еще раз нет. Миссис Иервиг не столь уж плоха. — Это было правдой. Порой миссис Иервиг была глупой, несносной, бесчувственной и утратившей реальность, и при том, если обо всем этом забыть, вполне нормальной ведьмой. Со стальным стержнем внутри.