Венский стул для санитарного инспектора

– Даже на два вопроса, – поправилась доктор. – Во-первых, как, вернее, при помощи чего вы собираетесь превратить то, что ищете, в лоскуты плаща святого Пантелеймона.

Он так и сел в постели.

– Ложитесь, – велела доктор. – Это примитивная дедукция. Разумеется, вы выбрали именно этого святого. Теоретически можно было даже сочинить нового, кого-то якобы известного – люди вообще легковерны, а сейчас поверят во что угодно, – но я бы тоже сделала более очевидный выбор.

– А… – пациент лёг, не спуская с неё взгляда, – во-вторых?

– Я пока не поняла, что именно вы собираетесь штамповать на ткани. Это не имеет значения. Имеет значение нож или другой острый предмет. Обойтись без него вы не сможете, но в вашем теперешнем состоянии это опасно. Вы просто выколете себе глаз.

– Звезду, – объяснил он. – Мне нужно вырезать восьмиконечную звезду. Звезда ведь изображена на шкатулке в руках святого Пантелеймона.

– На плаще её нет, но обыватели размышлять не любят, – подумав, согласилась доктор Бэнкс. – Ваш расчёт, скорее всего, верен, хотя я не исключаю, что какой-нибудь дотошный человек всё же обратит внимание на этот факт. Советую обойтись без этой детали, она требует слишком много усилий.

Какое-то время Саммерс молчал.

– Я ещё не видел ЭТО, – медленно ответил он. – Нужно посмотреть.

– Если вы ответите на мой первый вопрос, я помогу вам увидеть эту вещь. Но не раньше, чем услышу ваш ответ.

– Нечестно.

– Вам нужно продумывать любые усилия. Без ответа на мой вопрос ваша затея всё равно невозможна. Не спешите и не волнуйтесь. Хотя, откровенно говоря, я думала, что вы ответите сразу.

– Но… – до него медленно доходило. – Как. Стоп. Вы сами видели ЭТО?

Доктор Бэнкс молча кивнула.

– Это же старая шерсть. Может, её можно порвать просто руками?

– Я бы не стала на это рассчитывать, мистер Саммерс. Даже здоровым вы, боюсь, не справились бы.

– Я и больным справлюсь, – вдруг сказал он. – Только мне всё-таки нужна помощь. Или… – он сел и попробовал нашарить ногой шлёпанец. – …можно мне в кухню?

– Нет, увы, – она заставил его лечь обратно. – Мы не можем рисковать мисс Дэрроу, волонтёрами, которые приносят вам еду и бельё, и вашим компаньоном. Дамы ухаживают за больными почти без сна, вы ведь сами видели, сколько у них дел. Как раз сейчас я попытаюсь дать им возможность отдохнуть. Будет очень нехорошо добавлять им работы. Вымыть полы, протереть всё, к чему вы прикасались – это займёт несколько часов.

– Ну, – сказал коммерсант. – Там просто.

– Мистер Саммерс. Я вас убью.

– Это правда очень просто, – он приподнялся на локтях. – Нужно взять из кладовки – там в самом низу – чан для стирки. Вскипятить воды с хорошей порцией хлора и положить туда ЭТО на несколько часов. Сейчас всё дезинфицируют, запах будет даже нам на руку. И истлеет отлично.

– Да. Типичный 305 год от Рождества Христова, – пошутила доктор Бэнкс. – Тогда напрашивается третий вопрос. Как вы собираетесь это продавать.

– А так возмущались, когда я сказал Ирен Адлер.

– Я не разрешаю называть меня Ирен Адлер.

Она тоже помнила их первую встречу. Надо же было сделать такую глупость – назваться Ирен Адлер. Откуда ей было знать, там, в глухой степи, что развязная деревенщина в грязном фермерском комбинезоне, с которой на её глазах выстрелом сбили стетсон, окажется поклонником Конан Дойля.

Хотя стоило проявить внимательность. Ничего сложного опознать в данных обстоятельствах переодетого жулика.

Но с его стороны было отвратительно насмехаться над ней. Чья бы корова мычала. Она пришла в ярость, когда спустя год внезапно обнаружила этого человека в доме мисс Дэрроу.

– Вы говорите, у нас нет священника, – с надеждой в голосе напомнил он. Явно надеясь, что ответ будет отрицательным.

– Все церковные службы пока отменены, – неохотно ответила доктор. – Для вас это мало что меняет. Отец Эбендрот всё равно не стал бы вам помогать.

– Пожалуй, этот не стал бы. Но я думал о старушках.

– Да, я уже оценила ваш спектакль. Весь город сплетничает о том, как вы помешались на фрагменте ткани. (Он хотел что-то сказать, но она не дала). Подождите. Мне сложно представить, каким образом вы собираетесь объяснить дамам финансовую часть дела. Брать в долю их всех – вы ничего не заработаете. Брать в долю одну из них я бы тоже не советовала. Кто бы это ни была, ей будет очень трудно молчать о том, что она знает.

– Значит, с вами мы в доле?

– Считайте, что я ничего не слышала.

– Да, но…

– Этот разговор неуместен, мистер Саммерс.

– Но вы же не… вы согласились мне помочь, да? – он осторожно заглянул ей в лицо. – Не даром ведь.

– Люди в ужасе и отчаянии, – хмуро ответила доктор Бэнкс. – Им важна любая поддержка. Пусть даже такая – в рамках их представлений. В данном случае ваш поступок сыграет скорее положительную роль. И только попробуйте ещё раз назвать меня Ирен Адлер.

Он продолжал смотреть ей в глаза.

Тогда доктор аккуратно сняла с его постели толстое стёганое одеяло. Убрала плед.

Саммерс напрягся, не понимая, что она задумала, но больше ничего не произошло. Он проследил взгляд доктора – и едва не ахнул.