Вера в большом городе. Диалоги о жизни, в которой есть место Богу

Я думаю, это результат отступления от христианства. Потому что, как говорил Достоевский, русский человек без Бога… Не хочется продолжать его словами. Выразимся помягче: «…это очень плохо»!

Вам бы возразили люди, которые не согласны с этим тезисом. Например, Исландия – это страна с самым высоким процентом атеистов в мире. Девяносто процентов исландцев заявляют, что они в Бога не верят. Та же Норвегия или Швеция, там очень мало религиозных людей, и при этом они отличаются очень высоким уровнем ответственности, социальной осознанности, заботы о своих детях, о своей истории, культуре.

Я думаю, здесь несколько аспектов. Во-первых, Европа когда-то была христианской, и это все равно где-то в подсознании сидит. Открыто христианство они не отрицали, как это было сделано у нас, свои святыни напрямую, систематично не уничтожали. Хотя сейчас они осознанно или неосознанно двигаются от христианства к атеизму. У нас тоже люди в Великую Отечественную войну все вроде были атеисты, но тем не менее Богу молились, когда жизнь прижала. А может быть, и не молились, но вели себя самоотверженно, как Матросов. Это некие генетические вещи. Вот эта генетика на Западе, возможно, была меньше повреждена, потому что они открыто только сейчас начинают отказываться от Бога, а то, что накоплено, имеет некую инерцию.

С другой стороны, там очень жесткая система финансовой взаимозависимости людей. Они просто вынуждены думать друг про друга. Ты вовремя не выключишь машину у дома, она работает, и бабушка уже звонит в полицию: «Они тут нам экологию портят!» Тебе может быть наплевать на экологию, но придется выключить двигатель, потому что иначе придут и оштрафуют.

А у нас еще другой аспект. В Евангелии сказано, что если дом, где должен быть Господь, окажется пустым, то туда приходит не один демон, а семь. И может быть, прав Достоевский, говоря, что если русский народ свою историческую задачу выполняет, то с ним Господь. А если нет, то он все равно будет страдать. Даже если европейскую правильность к нам перенести, русский человек будет ее воспринимать как концлагерь. У него другая душа. «Бабушка на меня пожаловалась, и я вынужден правило исполнить». В России скажут: «Она на меня настучала». В этой ситуации возможна и обида, и претензии, и, может, даже какая-то месть. По-другому душа работает.

Нам надо больше с Богом быть, потому что мы менее упорядоченные люди.

Почему «Отче наш», а не «Отче мой»

Есть ли какой-то способ предотвратить повторение трагических событий начала XX века, отступление от Бога? Сейчас голос Церкви звучит громко, и огромное количество людей считают себя христианами, согласно переписи населения. Хотя всего два процента идет на ночную пасхальную службу.

Это очень большая работа. И когда еще количество перейдет в качество! И будут ошибки, будут претензии, которые, может, мы и сами себе предъявим.

Самые большие потери Церкви – кадровые. Можно восстановить храмы, написать новые иконы. Но кто в этом храме будет служить и как он будет общаться с людьми? Кто в храм придет, как эти люди будут разговаривать с Богом и друг с другом? Это Предание, оно только на личном уровне передается. И нам предстоит огромная работа, чтобы восстановить нормальные, качественные отношения внутри Церкви, друг с другом, с людьми. В каких угодно вопросах, духовных и материальных. Как правильно финансировать Церковь? Как не избаловать батюшку на приходе большими подарками? Как вести социальную работу? Это большой труд, в который надо вкладываться.

А что каждый отдельно взятый христианин может вложить в это дело?

Очень много может сделать, если он просто будет идти по своему собственному пути. Личный пример заразителен, в хорошем смысле. Это даже не духовный вопрос, а душевный, ментальный.