Вера в свободу. Практики психиатрии и принципы либертарианства

Высший круг в движении называли… «старшим коллективом»… Здесь была ирония внутри иронии, поскольку движение вокруг Рэнд и впрямь было «коллективом». …связи внутри старшего коллектива усиливал тот факт, что все они были связаны друг с другом как члены одного канадского еврейского семейства, родственники или Натана, или Барбары Брэнден. Был, например, двоюродный брат Натана доктор Аллан Блюменталь, надевший на себя мантию ведущего объективистского психотерапевта после изгнания Брэндена… соответственно именно власть, а не свобода и не разум были центральным побуждением рэндианского движения (курсив добавлен. — Т. С.).

Рэнд о психиатрии

Среди объемных работ Рэнд не имеется систематического рассмотрения психиатрии или психотерапии. Из немногих ссылок, сделанных ею в отношении этого вопроса, она предстает человеком, понимавшим существенную часть лицемерия, характеризующего область психиатрических услуг, но не испытывающим особого интереса в отношении психиатрического принуждения и отнятия ответственности. Наиболее подробные комментарии в отношении психиатрии и психоанализа она сделала в письмах к философу Джону Хосперсу, своему раннему и верному приверженцу. Мои следующие замечания основываются на письмах Рэнд Хосперсу, в которых она, как правило, дословно повторяет его вопросы, прежде чем отвечать на них.

Хосперс был одержим психологией, которую он путал и с психотерапией, и с психиатрией. В первом письме, датированном 17 апреля 1960 г., в ответ на либерально-антикапиталистический комментарий Хосперса Рэнд пишет: «Пожалуй, теперь Вы понимаете точную природу и причины моих взглядов на капитализм. Так что я не буду пытаться спорить с обвинениями в том, что капитализм порочен, эксплуатирует и разжигает войны, — я просто скажу, что не согласна с вами»335.

27 ноября 1960 г. она начала безуспешные попытки разочаровать Хосперса в психоанализе: «Я поднимаю вопрос в Вашем предложении по чисто эпистемологическим причинам [цитируя письмо Хосперса]: если мы принимаем довод о том, что причины людского поведения существуют, зачем испытывать тревогу от того, что Фрейд открыл некоторые из этих причин?.. Фрейд не открывал каких-либо действительных причин человеческого поведения…»336. Хосперс верил, что поведение имеет причины, а Фрейд делал открытия. Наивность Хосперса в отношении психоанализа и психиатрии делала его удобной мишенью для уколов со стороны Рэнд.

У Рэнд могло быть много недостатков, однако глупость в их числе не была. Она обладала здоровым скептицизмом в отношении доктрин, не основанных ни на чем, кроме авторитета, включая свою собственную. Она очевидно понимала редукционистскую ошибку в психоанализе и в мышлении Хосперса: понимать, как работает тело человека, не означает понимать причины его поступков: «Будь я первым ученым, открывшим кое-что из того, как работают голосовые связки человека, это было бы ценно, но это не дало бы мне права объявлять, какие песни люди будут петь в то или иное время или почему они пожелают их петь… Если Фрейд открыл, что люди способны практиковать вытеснение, это не дает ему права заявлять, что то, что они вытесняют, — это желание переспать со своими матерями или отцами»337. Между тем психиатры, общество и средства массовой информации по-прежнему цепляются за эту простую позицию: они веруют в то, что изображения мозга, полученные методом позитронно-эмиссионной томографии, на которых желудочки головного мозга крупнее, чем в среднем, объясняют «шизофрению», — т.е. почему человек объявляет, что он Иисус, а не, скажем, его ближайший сосед.

«Вы утверждаете: “Не понимаю, как что-то из утверждений Фрейда противоречит чему-то из того, что Вы хотите защищать”. Джон, не верю, что Вы это всерьез…»338 Подобно Фрейду, Хосперс хотел видеть человека слабым существом, всадником, которого направляет лошадь, если использовать знаменитую метафору Фрейда. Напротив, Рэнд хотела, как Актон и Мизес, видеть в человеке силу, cубъект морального выбора, отвечающий за свои поступки. «Вы говорите, [писал Хосперс], “я думаю, Ваша цель та же самая, что у Фрейда — помочь людям поступать разумно. Вы делаете это, взывая непосредственно к рассудку, Фрейд это делает, помогая людям, неспособным на это, стать на это способными и тем самым начать жить по Вашей философии. Вам не надо видеть в нем врага”»339.