Вера в свободу. Практики психиатрии и принципы либертарианства

Какого наказания заслуживают две крайности на шкале, может оставаться предметом споров и разночтений, однако принцип, которому надлежит следовать в конкретном обсуждении, — воздаяние, а не исправление… цель закона — не предотвратить будущее преступление, а наказать действительно совершенное. Если бы существовал доказанный, научный, объективно точный способ предотвращать будущие преступления (чего не существует), это не оправдывало бы идеи, будто закон должен предотвращать будущие преступления, оставляя без наказания уже совершенные. Наказать действительное преступление будет все еще необходимо. Вот почему «психиатрическая терапия» в принципе не может быть в числе альтернатив, которые Вы перечислили. Более того, это чрезвычайно опасное предложение… поскольку предотвращение преступления — психологический вопрос, поскольку он затрагивает разум человека (его убеждения, ценности, выборы и решения), будет чудовищным злом отдать разум человека во власть закона, позволить закону предписывать и навязывать ему силой всякого рода воздействие, затрагивающее его разум или влияющее на него. Будь «предотвращение преступлений» признано сферой и целью закона, это позволило бы и сделало бы необходимыми неописуемые зверства — не просто психологическое «промывание мозгов», но и физические увечья, такие как электрошоковая терапия, префронтальные лоботомии и все остальное, что еще ни откроют неврологи. Нет моральной предпосылки — за исключением тотального альтруистического коллективизма, — которая оправдала бы подобный ужас… уголовный закон должен рассматривать людей как взрослых, ответственных действующих лиц; он может иметь дело только с их поступками и с такими мотивами, которые могут быть продемонстрированы объективно (например, намерение и последующий несчастный случай). Он не может претендовать на юрисдикцию над умами, мозгами, душами, ценностями и моральными установками людей; он не может претендовать на право менять это посредством насилия343.