Вербальная репрезентация образа политики в политическом дискурсе. Прагмалингвистический подход

К проблеме выявления средств речевого манипулирования обращались P.M. Блакар, А.Д. Васильев, В.П. Паршин, В.Е. Чернявская и многие другие отечественные лингвисты. В большинстве работ авторы ограничиваются рассмотрением единиц какого-то одного языкового уровня, или же и вовсе не проводят уровневого разграничения манипулятивных языковых средств. Например, P.M. Блакар выделяет шесть групп речевых манипуляторов, не соотнося их с конкретными языковыми уровнями: 1) выбор слов и выражений; 2) создание (новых) слов и выражений; 3) выбор грамматической формы; 4) выбор последовательности; 5) использование суперсегментных признаков; 6) выбор скрытых или подразумеваемых предпосылок [Блакар, 2000]. Е.A. Горло отмечает, что для преодоления защитных барьеров сознания реципиента и оказания на него речевого воздействия могут быть использованы следующие речевые средства: выбор формальной оболочки текста (аллитерация, использование ритмизированных и рифмованных текстов, просодические средства, супрографемика, топографемика), выбор лексических единиц, выбор синтаксических конструкций, выбор макроструктур текста, речевые средства запуска когнитивных операций метафорического и метонимического переноса, олицетворения и построения аналогии [Горло, 2004].

А.Д. Васильев останавливается на рассмотрении особенностей употребления лексико-фразеологических единиц как средств речевого манипулирования [Васильев, 2006]. Он выделяет разнообразные лексические приемы языкового манипулирования и приводит их основные характеристики. В область интересов некоторых лингвистов попадает только стилистический аспект реализации речевого манипулирования, в частности, фразеологические единицы, голофрастические конструкции и антонимические оппозиции [Сорокина, 2016; Ващенко, 2016].

В ряде работ отмечается, что речевое манипулирование может осуществляться на разных речевых ярусах: фактическом, логическом, языковом [Завьялова, Электронный ресурс; Сорокина, 2016]. На фактическом ярусе происходит манипулирование важной информацией, которая тщательно дозируется, отбирается, искажается, выдумывается и т. д. [Копнина, 2008]. На логическом уровне в манипулятивной речи допускаются нарушения законов логики, т. е. применяются такие паралогические приемы, как ложная аргументация, апосиопеза (намеренное недоговаривание высказывания), аллюзия (намёк на какой-либо исторический, политический, культурный или бытовой факт), генерализации сторонников точки зрения говорящего, прием пресуппозиции или ассерции, высказывания, которые содержат больше информации, чем требуется [Харрис, 2003; Федосюк, 1992; Шмелев, 2004].

Спектр приемов речевого манипулирования на языковом уровне осуществляется за счет стилистических приемов, которые могут относиться ко всем уровням языка (фонетическому, морфологическому, лексическому, синтаксическому и лексико-синтаксическому) [Сорокина, 2016]. Набор стилистических языковых средств довольно широк: от преднамеренной дезориентации адресата посредством закрепления за ключевыми словами не свойственных им ранее коннотаций – до тонкой, виртуозной игры слов, создания желаемого впечатления при помощи средств языковой выразительности – тропов, стилистических фигур и т. д.

Каждый языковой уровень обладает своими яркими и содержательными средствами речевого манипулирования. М.Н. Ковешникова обобщает опыт предыдущих исследований и предлагает классификацию приемов речевого манипулирования по языковым уровням. На лексическом уровне она выделяет следующие обладающие воздействующей силой единицы: эвфемизмы, дисфемизмы, окказионализмы, заимствования, метафора, метонимия, каламбур. Синтаксический уровень представлен следующими приемами речевого воздействия – использование пассивного залога вместо активного (номинализация), страдательные конструкции, которые исключают субъект как источник информации и усиливают объективный, «как бы» нейтральный характер изложения, конструкции с квазиэксплицитным субъектом типа they say, sources say, средства диалогизации и интимизации изложения, способствующие установлению контакта с адресатом, сокращению дистанции между отправителем и получателем сообщения (формы обращения к адресату с помощью личных местоимений или обращений-вопросов, императивы, риторические вопросы, стилистические фигуры антитезы и контраста. К речевым манипуляторам фонетического уровня она относит фоносемантические, аллитерационные средства языка, просодические и артикуляционные средства языка, рифму. К графическим средствам воздействия М.Н. Ковешникова относит метаграфемику, в частности супраграфемику (выбор шрифтовых гарнитур, средств шрифтового выделения), коллажи, особого рода расположение на странице. Она также отмечает большой воздействующий потенциал всех риторических фигур, тропов, средств образности и сравнений и признает их самыми распространенными средствами манипуляции [Ковешникова, 2014].