Вернуть дракона

Эйкке сомкнул руки, притягивая ее к себе. Это было самым лучшим на свете желанием. Пусть бы оно дошло до ушей Создателей. И пусть бы они расщедрились на еще одну милость.

Глава LVI

Касси проснулась в кольце свернувшегося драконьего тела. Когда Эйкке успел перевоплотиться, она не знала, зато отлично понимала, что сделал он это для ее защиты. Обидеть ящера куда сложнее, нежели человеческого мальчишку, и Эйкке не стал рисковать.

Заботился.

В груди у Касси стало тепло. И как только ему в голову пришло, что его не за что любить? Он же каждым своим поступком ее восхищал! Даже тем, что молча и гордо ушел, когда узнал о ее помолвке с Ксандром. А уж тем, что вернулся…

Касси потянулась к драконьей морде, не желая ни на секунду откладывать близость Эйкке. Коснулась губами темной чешуи на щеке: вряд ли, конечно, Эйкке почувствует, но даже с таким ним было тепло и волнительно. Нет, Касси и не думала, что на свете бывает такое счастье! Сумасшедшее счастье взаимности Эйкке. Словно весь мир стал светлее и приветливее после его признания. И солнце грело мягче, и птицы пели звонче, и цветы пахли приятнее. Но самое главное, что в этом мире у Касси теперь был Эйкке. И все вчерашние их сумасбродства ей совсем не приснились.

Мгновение — и она уже лежала в мальчишеских объятиях, прижатая к высоко вздымающейся груди и изучаемая внимательным взглядом серых глаз.

— Так лучше, — улыбнулась Касси, ничуть не смущаясь своих нежностей и забыв пожелать доброго утра. Кажется, начала брать пример с Эйкке.

— Значительно лучше, — согласился он и без всякого предупреждения прижался губами к ее губам. Касси затрепетала от его настойчивости, подчиняясь и приникая еще крепче. Кто говорил, что драконы не целуются? Целуются лучше всех на свете! Так, что ноги не держат, а сердце готово разорваться от восторга.

Или это только ей такой уникальный дракон достался?

Или это потому, что они по-настоящему любят друг друга?

— Касси…

— Кажется, тебе очень нравится со мной целоваться, — не узнавая себя, искушающе промурлыкала она. Эйкке со столь же непривычной для себя нежностью заправил ей за уши выбившиеся за ночь прядки волос.

— Если б за каждый поцелуй брали по году жизни, и то 6 не отказался, — без всякого вызова и смущения признался он. Почему-то это оказалось очень просто. Уж не от Касси отныне ждать подвоха.

— Лучше прибавлять, — замотала головой она и быстро коснулась губами его губ, — хотя бы по дню, — и поцеловала еще раз. — За каждый…

— Согласен! — улыбнулся Эйкке и снова притянул ее к себе. Невообразимое еще вчера утро! Самое лучшее утро в жизни. Первое в череде многих. И Эйкке не хотел больше испьггывать судьбу, боясь будущего.

— К маме? — улыбнулся он, когда Касси спрятала зацелованные губы у него на шее, искушая еще усилившимися со вчерашнего вечера желаниями. Хоть к Тидею лети, чтобы узнать, что со всем этим делать. Никогда Эйкке, будучи драконом, подобного влечения не испытывал. Может, конечно, просто мал был, а может, оно только в человеческом теле возникает. Во всяком случае, потемневшие после вчерашней их близости Кассины глаза и ее горячее дыхание убеждали Эйкке во взаимности и этого своего чувства. А он едва не отказался.

— Не сердись, — виновато пробормотала ему в шею Касси. Эйкке хмыкнул: ни разу в жизни он на нее не сердился. Ревновал и бесился, но к самой Касси неприязни никогда не испытывал.

— Почему я должен сердиться? — переворачиваясь на бок и стараясь поймать ее ускользающий взгляд, поинтересовался он. Касси глянула исподлобья и тут же снова отвела глаза. Нашла его ладонь и спрягала ее в своих.

— Мы так мало были вдвоем, — вздохнула она. — Нам с тобой почти никогда не удается побыть вдвоем. Я бы любые дела на следующий год передвинула, только чтобы никто не стоял между нами, но, Эйкке, мама… Она совсем одна… и она очень меня ждет…

Касси было стыдно. Как же так: мама, самый родной, самый близкий человек, столько пережившая из-за их разлуки, так любящая дочь и так тоскующая по ней, вдруг тоже стала казаться лишней между ними с Эйкке. Ах, если бы между вчерашним вечером и сегодняшним утром прошло хотя бы несколько дней — чтобы провести их только с Эйкке и потом отправиться к маме! А теперь предать ее Касси не могла. Даже если Эйкке ее не поймет.

— У нас с тобой будет много-много времени вдвоем, — без единого сомнения в голосе пообещал Эйкке. — Махнем в горы. Или на необитаемый остров. Или в древний город, где никто уже не живет. Будем там встречать рассветы и целоваться, пока губы не онемеют. И гулять, держась за руки. И собирать цветы. И — что там у тебя еще в моих достоинствах записано? — Касси фыркнула, поняв, что он пытается ее развеселить, и быстро показала ему язык. И не успела устыдиться собственной бестактности, как уже снова целовалась с любимым, послушно сбрасывая былое напряжение. — Я серьезно, Касси, — добавил Эйкке, когда они смогли оторваться друг от друга, — полетим, куда захочешь. А сейчас я вижу, как ты хочешь к маме.