Вес чернил

Франциску ван ден Эндену[44]

С большим интересом я прочитал вашу совместную с Плокхоем работу об идеальном обществе. Тем не менее, хотя ваша политическая философия дает богатую пищу для размышлений, есть и другие вопросы, которые я хотел бы обсудить с вами и философами вашего круга.

Я буду говорить прямо и прошу вас считать такую прямоту знаком уважения. Некоторые утверждают, что в своих рассуждениях вы дошли до отрицания Бога, а ваше знакомство с Бенедиктом де Спинозой побудило последнего выйти из еврейской общины. Если это так, я не вправе вас осуждать, поскольку само понятие Божественного является для меня загадкой, на которую пока что нет ответа, хотя многие умы пытаются ее решить. Как следует из доказательств, которые я сформулирую, если только вам будет угодно вступить в дискуссию, очевидно, что родственные концепции Божественной воли и непогрешимости никак не выдерживают критического взгляда, если только их не окутывает дымка некоей тайны, что и поддерживается людьми, нуждающимися в подобном утешении.

Уже одни только эти слова являются ересью, однако вопросы, что возникают передо мной, выходят за рамки того, что я пишу здесь. Одно из самых искушающих моих стремлений – овладеть принципами детерминизма, коего, как говорят, придерживается Спиноза. Согласны ли вы с этим? Насколько далеко, вы считаете, должны простираться его последствия – неужели в человеке не осталось и самой малости от свободы воли? Может ли детерминизм ограничить Бога (если, конечно, вы пожелаете рассуждать о Боге)? Обладает ли Бог волей и силой, чтобы волю эту исполнить, или же Бог есть нечто иное, нежели представляют себе адепты того или иного вероучения?

Я просил бы вас не отказывать мне в обсуждении с вами этих и иных вопросов. Уверяю, что ни единый ваш ответ не станет достоянием людей посторонних – все останется сугубо между нами. Я хорошо понимаю опасность метафизики, равно как и опасность, грозящую мыслителям, ставящим вопрос о вере. Поэтому я спрашиваю вас, могу ли я присоединиться к вашему ученому кругу? И хотя я дышу воздухом другой страны, но охотно вступил бы с вами в диалог, ибо мы, люди философского склада, живем одними и теми же вопросами, где бы мы ни находились.

Жду вашего ответа,

Томас Фэрроу

Подписав письмо чванливым росчерком, Эстер мрачно ухмыльнулась. По крайней мере, сказала она себе, это было сделано во имя добра, ведь она не лгала от имени своего учителя.

Когда она открыла глаза, день был в самом разгаре. Раввин, должно быть, уже сообщил Ривке, что Эстер вновь будет работать для него, и та взвалила на свои толстые плечи бремя домашнего хозяйства.