Вес чернил

Я не говорю о чувственных отношениях с деревьями или облаками или о иных детских сказках. Я скорее имею в виду импульс, который стоит за всей жизнью. Оставим разговор о страсти, ибо я принимаю ваш аргумент. Но здесь я хочу повести разговор о желании. Во вселенной нет ничего инертного или беспристрастного. Нет, я не хочу сказать, что скалы обладают сознанием, а земля, под которую проваливается город, есть ненасытное божество или еще какое существо, порожденное суеверием. Нет, я лишь хочу говорить об импульсе, что действует через них, и его я именую Богом.

Мы оба знаем, что действие человека не может навлечь на него Божий гнев или, наоборот, доставить Богу удовольствие. Однако я утверждаю, что, хотя Бог и не может быть подвержен страстям, Он сам есть страсть. Субстанция во всем своем бесконечном разнообразии есть скорее проявление этой страсти, чем ее противоположность. Правильная мораль направляет желание к тому, что не противоречит желаниям и потребностям других.

Спиноза ответил еще острее:

То, о чем вы говорите, и есть conatus, который имеется в моих рассуждениях. И тем не менее ваши доводы неразумны, и я не склонен распространять их на те сферы, о которых вы упоминаете.

Аарон читал, и ему казалось, что он стоит на пронизывающем ветру: две силы боролись друг с другом из-за логических построений, которые он едва понимал. Он взглянул в письмо Эстер: