Вести от обезьяны. О медитации и о том, что хочет донести до вас суетливый обезьяний ум

Раскол сохраняется в силу того факта, что есть такие травмы и ослабленные части нашей личности – соответствующие гельфлингам, – которые, как мы чувствуем, ни в коем случае нельзя демонстрировать. Следует держать их под замком; позволить им свободно проявляться будет совсем невыносимо. Такой способ взаимодействия может казаться нам единственно возможным.

Мы тоже, как и Шакьямуни, когда он только встал на путь поиска истины, прошли бесполезную терапию: занимались всеми видами йоги, пытались найти идеального партнёра, получить лучшее образование, лучшую работу, обращаться к целителям – однако части личности, которые атакуют нас, кажется, никуда не исчезли. В последующих главах мы как раз и будем рассматривать процессы, которые позволяют нам освободиться от их влияния. Процессы, посредством которых мы сможем полноценно взаимодействовать и полноценно интегрировать свои части; посредством которых наши призраки могут стать союзниками; которые помогут нам облегчить участь узников печали и боль их ноши; которые помогут нам наладить связь с нашими внутренними тиранами – сохранить их власть и качества защитников и при этом действовать в интересах своего мудрейшего Я, а не вопреки ему, – эти процессы помогут нам восстановить гармонию, которой мы должны обладать и обладали какое-то время в младенчестве или в детстве; они помогут нам снова увидеть солнце, ощутить природную целостность.

Вопреки тому, что вы могли слышать прежде, любовь к себе и исцеление не подразумевают, что человек пытается исправить навязчивые части своей личности или избавиться от них. Когда мы предпринимаем попытку отречься от этих частей, мы лишь создаём внутренние противоречия; логика этого подхода такова: если мне не нравится вид моего пальца, его нужно отрезать. Только тогда, когда мы осознанно изменим свои отношения с внутренними уродливыми пальцами, мы сможем обрести гармонию с самими собой. Поэтому мы начинаем смелую трансформирующую работу – делаем нежелательные части центром своего внимания. Мы делаем их основным объектом своей практики, объектом нашей любящей доброты.

Невротическое оценивание и сравнивающий ум

Наша склонность смотреть на других людей и сравнивать себя с ними неразрывно связана с суровым оцениванием себя. Мучительное ощущение, будто мы недостаточно хороши, что мы не справимся, не вписываемся, недостойны любви, – эти напряжённые проявления ужаса выживания имеют природу сравнения. Человек может утверждать, что он достаточно хорош, только если будет сравнивать себя с кем-то другим, кто относительно плох. Некто может быть трусом, только если сравнивать его с относительно смелым человеком. Человек может чувствовать себя свободным в обществе лишь тогда, когда многочисленные люди отвергаются, изгоняются, не вписываются в общество. Идеи и чувства не существуют независимо от сравнений, поэтому они не существуют в мире объективно. Прошу, перечитайте это предложение и вникните в его смысл. Неважно, что говорит предвзятость восприятия; наши самые типичные истории о себе – «недостаточно хорош», «недостоин», «неудачник», «недостоин любви», «ничтожество» – реально не существуют в наблюдаемом мире. Иначе говоря, мы не можем обладать абсолютно истинным оценочным суждением о собственном достоинстве (или, если хотите, о достоинстве любого другого человека). Пусть такие истории и кажутся нам реальными, пусть они всегда совершенно оправданы – они существуют лишь в сфере нашего ума. В конце концов, это лишь истории, не более того. Призраки.

Представьте, будто во сне вы случайно попали на конкурс красоты, состязание талантов или какой-нибудь зловещий критический разбор достижений сотрудников в конце года. Кладбища. Победа в таком воображаемом состязании даёт временные выгоды: мы можем втайне принижать другого или других до статуса недостойных; мы можем объективировать человека или группу людей, а затем проецировать на них свой худший страх. Мы чувствуем себя в безопасности, ощущаем уверенность и силу, и на некоторое время это ощущение иллюзорным образом удовлетворяет первобытную потребность в психобиологическом выживании – это то же самое, что съесть конфету вместо обеда. Однако это всего лишь кокон. Рано или поздно появляется человек, который наголову разбивает нас в определённой области, и на поверхностность выходит наша кажущаяся серость. Почти мгновенно из нормального состояния мы скатываемся в отчаяние. Именно столько стóит участие в «конкурсах на достоинство», куда мы так наивно «подаём заявку».