Ветер чужого мира

– Разве проповедникам подобает так говорить?

Джо сплюнул, и до Корниша донесся запах виски.

– Никакой я не проповедник! Никогда им не был. Это всего лишь прикрытие. Я работаю на ту же контору, что и ты.

– «Аякс»?

– Точно, – подтвердил Уикс. – Начальство решило, что слишком уж много стало несчастных случаев с парнями, которые торгуют колючей проволокой. Слишком многие пропадают бесследно. Так что меня отправили сюда приглядывать за тобой. Когда прибыл, я сразу сообразил, что дела тут творятся нехорошие, и постарался подготовиться. – Он снова сплюнул. – Как думаешь, получится остановить бандитов?

– Если местные нас поддержат, то да, – ответил Корниш. – Молли должна их предупредить.

– Бойкая девица, – похвалил Уикс. – Мужества ей не занимать. Оставила своего папашу у врача и вернулась вместе с нами. Сказала, что если чужаки, это мы с тобой, бросают вызов шайке с «Тамблинг Кей», то уж ей и вовсе не пристало отсиживаться в сторонке.

Из мрака за деревьями вынырнула другая фигура:

– Верховой только что вернулся. Хватит болтать, надо тянуть проволоку дальше, и пошустрее. – Стив подошел и присмотрелся к Корнишу. – Думал, ты покойник. Уж больно чисто Титус вышиб тебя из седла.

Уикс негромко хмыкнул:

– Разве кусочек свинца способен остановить человека из «Аякса»?

Втроем они постояли недолго, вслушиваясь в тонкий посвист ветра, что шевелил листву и пригибал стебли травы. На западе, за холмами, утробно заухала сова. Звезды зажглись на небосводе блистающей россыпью.

– Эй, Джо, – прошептал Стив, – давай-ка сюда заветную бутылочку. Парень восстал из мертвых, за это надо выпить.

Уикс переступил с ноги на ногу, сунул руку в задний карман. Стекло скользнуло по грубой ткани с тихим шелестом, отчетливо различимым в ночной тишине.

– Тсс! – Стив насторожился. – Слышите?

Все трое замерли, точно превратились в ледяные статуи. Звук, слабый поначалу, с каждым мгновением становился все громче: по долине разносился топот копыт.

– Это они! – Стив едва не сорвался на крик. – А у нас проволока не до конца натянута!

Корнишу стало по-настоящему страшно, он вдруг ощутил всю горечь неизбежного поражения. Топот доносится с востока… Значит, верховые минуют недоделанную изгородь, прорвутся в долину и застанут врасплох ничего не подозревающих местных…

– Надо заставить их повернуть! – прокричал он и побежал в темноту.

Стив кинулся следом.

– Ты чего удумал? – спросил он на бегу. – Стой, дуралей! Тебя же затопчут!

– Надо заставить их повернуть! – повторил Корниш, переводя дух. – Надо зайти восточнее и напасть на них.

Он выбежал из-под деревьев на открытое место, стиснул зубы, чтобы отвлечься от пронзительной боли в раненом плече. Сейчас все решала быстрота – нужно опередить всадников, нужно устроить засаду раньше, чем ярость ранчеро выплеснется на обитателей долины.

За спиной пыхтел Стив, а следом, коротко втягивая воздух, бежал Уикс.

Земля вдруг ушла из-под ног, и Чарли кубарем скатился по берегу реки Коттонвуд. Он поднялся, шагнул в воду, двинулся вброд – ему было по грудь, – думая лишь о том, чтобы не потерять равновесия на предательском песке.

Корниш выбрался на противоположный берег и полез вверх, разбрасывая во все стороны грязь. Упал на траву и прислушался. Получилось! У них получилось! Топот копыт раздается к западу от реки. Они все-таки обогнали ранчеро!

Рука медленно и уверенно легла на кобуру, пальцы сомкнулись на рукоятке кольта.

– Стреляйте, как только увидите их, – сказал Чарли спутникам. – Погоним к изгороди.

Сталь сверкнула в свете звезд, когда Стив тоже извлек револьвер из кобуры. Джо Уикс, цокая языком, расположился на траве и выставил перед собой ружье.

На дальнем берегу вдруг замелькали тени. Тишину нарушал только топот копыт. Человеческие фигуры сливались с темнотой, угадывались разве что по блеску оружейных стволов.

Но вот раздались истошные вопли, ровный топот копыт распался и задробил, испуганно заржали лошади, и почудилось, будто во мраке заскулил какой-то израненный хищный зверь.

Донесся новый звук, скрип быстро вращающихся колес, сопровождаемый скрежетом деревянного остова. Из мрака возникло нечто большое и белое, подобное призраку, которому вздумалось сплясать безумный ригодон[12]. Это белое нечто устремилось было прямиком к воде, но затем свернуло и понеслось вдоль берега.

– Мои лошадки, чтоб им пусто было! – возопил Уикс. – Глядите, удирают! Я и не знал, что они у меня такие прыткие!

Загрохотали шестизарядники, пули сердито застучали по земле, засвистели по траве, в которой прятались трое мужчин. Но все звуки – очумелую пальбу, ржание лошадей, скрежет фургона и прочее – перекрывало тонкое и заунывное пение, неумолимое и победоносное пение разматываемой проволоки.

– Мы как раз поставили новые катушки, когда пришлось прерваться, – пояснил Стив. – Молодцы твои коняги, Джо, стараются на совесть.

Фургон мчался по противоположному берегу, старые лошади будто обезумели, а катушки исправно продолжали разматывать проволоку.