Ветры низких широт

К акустикам можно было пройти, минуя матросские кубрики, но Сокольников больше всего на корабле любил эти помещения, где в свободное время собиралась вся команда, разумеется кроме дежурных и вахтенных. Было тут тогда по-домашнему просто, открыто и непринужденно; посреди ставили стол и забивали «козла», а в углу непременно кто-нибудь перебирал у гитары струны, иногда пели, но чаще слушали.

Сокольникова встретил дневальный:

— Товарищ капитан третьего ранга...

Сокольников привычно, словно в родительском доме, огляделся и невольно насупился.

— Позвольте, а где люди? На корабле ведь готовность номер два.

Дневальный застенчиво и даже словно бы виновато улыбнулся, как бы говоря, что вот-де как нехорошо получилось, вроде бы и готовность номер два, а в кубрике никого не оказалось.

— Так ведь океан же, товарищ капитан третьего ранга.

— Это верно, — солидно согласился Сокольников. — Океан... — Он хотел было добавить по привычному стереотипу, что, дескать, оно конечно, с океаном шутки плохи, и тоже виновато улыбнулся, спохватившись вовремя, что пора стереотипов прошла, и моряки это поняли не хуже него, раз уж по готовности номер два ушли на боевые посты. Выходя из кубрика, он махнул рукой, чтобы дневальный не сопровождал его, и, уже больше никуда не заглядывая, спустился к акустикам.

— Товарищ капитан третьего ранга! — доложил Суханов с тем деловым и озабоченным видом, когда хотят сказать каждому визитеру, хороший-де вы товарищ, но шли бы вы подальше. — Группа акустиков отрабатывает учебную задачу.

— Отставить, Суханов, учебную, — сказал Сокольников, прикидывая, куда бы сподручнее было присесть. — Наша учеба осталась дома. Вот так-то, Юрий Сергеевич. Разрешите подвахтенным отойти от мест, — добавил он, оглядывая Суханова и как бы прикидывая, правильно ли он поступил тогда у командира, заступившись за него, или, может, следовало Суханова оставить в базе, как и предлагал Бруснецов, а Бруснецов-то мужик многотрудный, к тому же сам командовал в свое время акустиками. — Есть небольшой разговор.

Сокольников наконец присел к столику. Стул под ним оказался теплым, видимо, до него кто-то долго сидел на нем. «Ничего, — подумал Сокольников, снял фуражку и провел пятерней по волосам. — Молодой еще... Успеет насидеться». Почувствовав в Сокольникове некую домашность, что ли, моряки тотчас окружили его, стояли, переглядываясь и посмеиваясь, но первыми разговор не начинали.

— Серьезное дело начинается, мужики, — непроизвольно вздохнув, сказал Сокольников. — Где-то в этом районе бродит стратегическая лодка, начиненная новейшими ракетами. Представляете, что такое стратегическая лодка?

— В общем-то представляем, товарищ капитан третьего ранга, — сказал Ловцов. — Акустика у них — дай боже какая. Мы лодку еще и не почувствуем, а она уже войдет с нами в контакт.

— Не исключено, — согласился Сокольников. — Правда, если учиться будем до посинения. Ведь там акустики небось не учебную, а самую боевую задачу отрабатывают. А, Суханов? — спросил он, поворачиваясь вместе со стулом к Суханову и настороженно улыбаясь.

— У них своя голова на плечах, нам о себе думать, — возразил Суханов. — Не отработав учебную, нечего браться и за боевую.

— Тоже верно, хотя учебную следовало бы отработать дома, — сказал Сокольников. — Командир считает, что мы должны были перейти в поисковый режим еще в Средиземном море.

Суханов хотел сказать, что учебная задача, о которой он так неловко доложил, и была по существу работой станции в поисковом режиме, но понял, что в присутствии моряков заниматься какими-либо уточнениями не следует, а надо дать им возможность высказаться, самому же завязать узелок на память, что боевая служба требует и боевых докладов, и коротко сказал:

— Есть.

Сокольников, кажется, понял его маневр и одобрительно кивнул. «Ну вот, — снисходительно по отношению к самому себе подумал Суханов. —Мы уже, должно быть, начинаем понимать друг друга и скоро, значит, станем плакаться друг другу в жилетку. Ах, Наташа, Наташа... Что же ты делаешь, Наташа?»

— Скорость приличная у этих лодок, — сказал Рогов. — Услышит первая, провалится, еще и ручкой сделает: привет родным и близким.

Сокольников собрался ответить Рогову, но неожиданно глянул на Суханова и, к удивлению своему, опять подумал: «И чего она нашла в нем хорошего? Это после такого-то мужика...» — сам же смутился своим потаенным мыслям и быстро повернулся к Рогову.

— Уйдет, если не смахнем с пряников пыль, — по-матросски сказал он и даже для большей убедительности подмигнул Рогову.

— Вертолет хорошо бы поднять, товарищ капитан третьего ранга. С вертолетом работать надежнее.

— Наши деды, Рогов, так говаривали: наперед батьки в пекло не лезь, — твердым голосом сказал Ветошкин, как бы желая поставить все на свои места: богу — богово, кесарю — кесарево.

Сокольников с интересом посмотрел на Ветошкина: «Надо же», но ответил Рогову:

— Вот видите, Рогов, вы уже начинаете мыслить тактически. Когда в вас проснется стратегическое мышление, мы будем рады увидеть вас на ходовом мостике.