Вихри эпох

Руководство Агентства в панике собирало каждодневные совещания, на которые приглашались физики, астрономы, врачи, психологи, космические инженеры и иные специалисты в самых различных областях науки. Вновь и вновь изучались показатели жизнедеятельности космонавтов, которые поступали на Землю до момента обрыва связи, и строились догадки о том, что могло случиться с космическим кораблём на подходе к орбите Венеры.

Весь мир, затаив дыхание, следил за новостями об «Афродите», которые ежедневно публиковало Агентство.

Последним штрихом в этой истории стало неожиданное получение сигнала об отстыковке «Голиафа». На тот момент точное положение «Афродиты» уже не фиксировалось, но по компьютерной симуляции и так было понятно, что корабль находится уже очень далеко от орбиты Венеры, и речи о высадке на планету быть не могло.

Григорян рвал и метал от ярости. Никто из занимавшихся подготовкой полёта отделов не собирался брать на себя ответственность за провал экспедиции, и все валили вину друг на друга. Заседания, проводимые под председательством руководителя Агентства, не приносили никакого результата, поскольку новой информации с «Афродиты» уже не поступало, а связь была безвозвратно утрачена.

Техники провели ряд тестов и установили, что передатчики на космическом корабле, судя по всему, выведены из строя. Если до этого кто-то ещё хранил иллюзорную надежду на возможность возвращения «Афродиты», то теперь стало ясно, что миссия окончательно провалена, а космонавты обречены на гибель.

Астрономы пытались какое-то время отследить «Афродиту» с помощью крупнейших телескопов, однако ни одна из попыток засечь космический корабль не увенчалась успехом – область поиска была уже слишком велика, а блеск корабля на фоне близкого к нему Солнца, слишком мал.

Около года шумиха вокруг первой межпланетной экспедиции не утихала. Всё новые и новые гипотезы о причинах катастрофы появлялись как грибы после дождя, однако ни одна из них не опиралась на хоть сколько-нибудь весомые доказательства. Иностранные космические организации принимали участие в научных симпозиумах, кто-то даже заикнулся о международной спасательной экспедиции, однако очень скоро тема «Афродиты» себя изжила. В первую очередь – просто потому, что те сведения о полёте к Венере, которые имелись, были чрезвычайно скудны и не несли в себе ничего интересного, а никакой новой достоверной информации о межпланетном корабле получено не было.

Мнения о дальнейшей судьбе «Афродиты» разделились. Специалисты по орбитальной механике считали, что без корректировки курса корабль должен был в скором времени упасть на Солнце. Некоторые склонялись к мысли, что раз курс корабля корректировался, космонавты могли дополнительно ускорять его в каком-либо направлении и вывести на гелиоцентрическую орбиту с огромным апогеем. Теоретически, «Афродита» двигалась с достаточной скоростью, чтобы при правильной траектории и вовсе покинуть Солнечную систему.

Если бы экипаж межпланетного корабля сгорел в атмосфере Венеры или изжарился под беспощадными гамма-лучами Солнца, гибель экспедиции была бы не менее трагична, но хотя бы понятна. В таком случае можно было бы проанализировать слабые места корабля, усовершенствовать радиационную защиту или системы компьютерного маневрирования.

Однако неизвестность пугала и парализовала научную мысль космических конструкторов. Большое количество долгосрочных межпланетных проектов отправилось на полку; в НАСА, откуда за миссией «Афродиты» следили особенно пристально, на марсианской программе поставили жирный крест.

Шли месяцы, годы, фантазия учёных и фантастов иссякала, и общественный интерес к «Афродите» понемногу угас. Агентство так и не рискнуло делать какое-либо окончательное заключение по поводу данного инцидента; ситуация с «Афродитой» осложнялась тем, что списать провал её миссии на чисто технические проблемы не представлялось возможным. Большая часть конструкторов считала, что космонавты, по непонятным причинам утратив связь с Землёй, предприняли какую-то авантюрную попытку починки корабля, с чем и была связана отстыковка посадочного модуля. После того как их попытки не увенчались успехом, корабль потерпел катастрофу, сгорев в атмосфере Венеры – либо же, стремительно теряя скорость, понемногу приближался к Солнцу и был разорван приливными силами нашего светила. Впрочем, кто-то допускал возможность того, что безжизненные остатки первого межпланетного крейсера до сих пор продолжают дрейфовать где-то в холодных и тёмных глубинах открытого космоса.

* * *

Саврасова Алексей встретил у входа в малый конференц-зал Агентства.

– Проходи, – крепко пожал руку глава Агентства космонавту. – Ты последний остался. Знаешь уже, что Дежнёв тоже тут?

– Да, он мне уже звонил, расспрашивал, – кивнул Казанцев. – Вы его тоже пока в подробности не вводили?

Шеф вздохнул.

– Да подробностей мы и сами толком не знаем. Так что и вам пока тоже голову забивать не стали. Ну, а утверждённый план полёта до вас двоих доведём уже сегодня.

– Двоих?..

Саврасов посмотрел на космонавта поверх очков: