Виноградные грёзы. Книга 2

– Сукин сын! – вбежав в спальню и хлопнув дверью, я не сразу заметила: Стивен выключил телевизор и, отвернувшись, стоял в полной тишине. – Извиняется! Видеть ее хочет! А я всегда знала… твой друг подлый лгун!

– Ты тоже лгунья, – голос звучал небрежно.

Стивен повернулся и окинул меня брезгливым взглядом, в изумрудных глазах сквозило разочарование. Я отступила на шаг. Если бы не знала Рэтбоуна, подумала бы, что он хочет меня ударить. Стив на ощупь отыскал край постели, рухнул на матрас и, опустив голову, сцепил позади затылка ладони.

– Немыслимо…

– Стив?

Было в позе, в голосе, в действиях Стивена что-то схожее с обреченностью, с неизбежностью конца, что-то, отчего моя голова потяжелела, а щеки запылали.

– Ты лгунья, Ари.

Я не ответила. Рэтбоун не объяснял. Он словно просил взглядом: «признайся, ты знаешь, о чем я говорю». Но я не знала, поэтому продолжала молчать. В голове прокручивала свое поведение: я стараюсь быть лучшей версией себя, я люблю его. Отношения Асоль и Джерада мгновенно вылетели из мыслей. Всё за пределами спальни растворилось в тумане неопределенности и тревоги.

– Не понимаю, Стив…

Он нервно рассмеялся, и я пугливо замолчала, пятясь к двери – старая привычка убегать. В этот раз я не знаю, почему хочу бежать. Стивен взъерошил непослушные пряди, вложив злость в резкие движения.

– Какой я идиот! Наивный… глупый…

– О чем ты? – я чувствовала прилившую к лицу кровь, стук в висках и ощущение, близкое к обмороку. Руки и ноги похолодели. Сердце забилось неестественно быстро. Я не знала, в чем виновата. – Что случилось?

– Не подходи! – выплюнул Стивен, когда я шагнула вперед. Смотрел с неприязнью. За что? Почему? Это из-за слов в адрес его лучшего друга?

– Стивен…

– Я говорю об этом! – он разжал вторую ладонь. Прозрачный пакетик с чем-то белым внутри, похоже на муку. Я узнала «Неоновое облако». – Только не говори, что это не твое.

Я онемела от шока. Наркотики. В моем доме. В моей спальне.

– Но это… не мое, – только и смогла выдавить я, чувствуя себя до слез беспомощной.

– Не лги мне! Черт возьми, не лги! Просто смешно! – он вскочил и приблизился, я вновь испугано попятилась. – Дрянь, – прохрипел, обдувая мое лицо сладко-мятным дыханием, и отошел.

– Я сдержала обещание, – тихо, но твердо возразила я, боясь, что, если начну активно спорить, Рэтбоун окончательно выйдет из себя. – Прошу, верь мне. Может это старая заначка, не знаю, – я медленно подошла и попыталась обнять Стива. Мне на самом деле нечего скрывать.

Но Стивен отпрянул и рассмеялся: холодно, ядовито.

– На самом видном месте старая заначка! В первом ящике комода! Не нужно делать из меня идиота.

– Стивен…

Пол казался неустойчивым – в любой момент исчезнет, и я упаду в бездну. Стивен не верил в меня, как бы ни пытался помочь, как бы ни ободрял… Он никогда не верил, что я вылечусь, и мы будем вместе. Но я верила и держала обещание.

Царапая словами горло, всхлипывая, я смогла выдавить из себя жалкое, но полное искренности:

– Поверь мне.

– Ари, – мое имя кажется чужим. Стивен поднял глаза, и я с удивлением обнаружила в них сожаление, – я хотел бы поверить тебе, Ари, – снова замолчал, качая головой. – Ты даже не представляешь, как я хочу поверить тебе…

– Так поверь, – эхом повторила я.

– Аарон говорил также, он был искусным лгуном. Все наркоманы хорошо лгут.

Конечности стали очень тяжелыми. Прерывисто хватая ртом воздух, я осела на ковер. На миг будто отключилась. Чугунная голова, слезы капают на губы, воздуха не хватает. Происходящее абсурдно и не может быть правдой.

– Откуда? – ровным голосом спросил Стив. – Если это не твое, то откуда наркотики в комоде? – он наклонился, будто учитель к непутевому ученику. Серьезный, разочарованный.

– Не знаю! – дрожь и соленые слезы мешали говорить. Я беспомощно вскидывала руками, с мольбой смотрела в его потемневшие глаза. – Может… Может меня подставили!

– Подставили? – Стивен рывком, как тряпичную куклу, поднял меня с пола. Горячее дыхание жгло губы. Мне на миг показалось: он скажет, что пошутил и это он подложил сюда эту гадость, чтобы напугать меня, а потом поцелует и извинится… Но Рэтбоун продолжал буравить взглядом и выплевывать слова, приправленные грубой усмешкой: – Кому понадобилось подставлять тебя, Ари? Русские шпионы? Твои друзья из притона? Карлос?

– Не знаю, – повторила я, слабея. – Пожалуйста, Стив…

– Да не трогай ты меня! – Стивен отпрянул. Я ему противна, противна человеку, который еще утром говорил мне о любви. Всё казалось таким иллюзорным, я не сразу испытала боль – пока он поднимал меня с пола, то больно, до будущего синяка, сжал предплечье. – Не унижайся, – усадил на кровать. – Не надо ничего говорить, – уже спокойнее добавил. – Я не верю тебе, ясно? Хотел бы поверить, но вы – наркоманы – всегда лжете. Вам наркота ценнее всего на свете. И представить себе не можешь, какую боль ты причинила мне сегодня, Ари. Ты пила кофе со своей подружкой, а я чуть не умер здесь от горя, осознав, что потерял тебя. Снова проиграл наркотикам.

– Но…