Читаем Власть и идеология в России: от провиденциализма и революционного мессианства к современным реалиям полностью

Особое место в государственной идеологии занимает так называемая «историческая политика». Она призвана обосновывать и защищать сам факт возникновения государства, формировать у населения позитивное историческое сознание и отношение к государству как к ценности, показывать на конкретных исторических примерах гибельность для страны процессов, ведущих к социальной, национальной и религиозной вражде, воспитывать подрастающее поколение граждан государства на позитивных примерах из истории в духе ответственности за судьбу страны, черпая эти примеры из жизни и деятельности его наиболее выдающихся деятелей истории разных эпох и поколений. Тем не менее, в понятие «историческая политика» часто вкладывается сугубо отрицательный смысл. Отмечается, «что для профессиональной истории историческая политика представляет серьезный вызов и угрозу. Она находится в непримиримом противоречии с цеховыми принципами профессиональных историков, среди которых – стремление к объективности, открытости для верификации источников и логики анализа, а также диалога с оппонентами».5 На наш взгляд, следует различать историческое знание как науку и историю как идеологию. Как научное знание история стремится приблизиться к объективной истине, как идеология она служит определенным интересам. Связь эта неразрывна. Нет чистого, стерильного, избавленного от какой-либо идеологии исторического знания. «Вряд ли можно до конца понять творчество выдающихся ученых историков, как Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и, тем более, советских исследователей – Б.Д. Грекова, Е.В. Тарле, Л.В. Черепнина, их многочисленных коллег, вне контекста тех идеологических задач, которые они перед собой ставили».6 В этом есть важнейшая особенность исторической науки и ее неизбывное противоречие. Выявленный историком и введенный в научный оборот исторический факт сам по себе не несет идеологической нагрузки. Однако определенный подбор фактов, их группировка и, тем более, оценка носят идеологический характер. В отличие от ученого-историка, идеолог из всего многообразия факторов, определяющих исторический процесс, вычленяет только те, которые соответствуют взглядам и интересам его заказчика и на этой основе создает свою версию прошлого. В этом вся суть исторической политики, являющейся важнейшей составной частью идеологии. При этом полный разрыв исторического знания с принципами научности и правдивости превращает его в миф, далекий от объективной реальности прошлого, что в условиях борьбы идеологий и доступа населения к объективной информации компрометирует власть, подрывает устои защищающей ее идеологической концепции. Однако не менее вредной для государства является ситуация, когда исторические исследования полностью отдаются на откуп иностранным исследователям, представителям социума, для которых отечественная государственность, традиции народа и национальные ценности не представляются значимыми, вызывают неприязненные или даже враждебные чувства. В этом случае создается негативный для данного государства идеологический нарратив, не отвечающий его интересам. Что касается «верификации источников», «диалога с оппонентами», крайне необходимыми для полноценного научного творчества, то это зависит от государства и общества, в которых историк осуществляет свои исторические изыскания и качества самого научно-исторического сообщества.

В развитом виде государственная идеология представляет собой совокупность общенациональных ценностных представлений и концептуально оформленных идей и взглядов, обосновывающих и защищающих:

суверенитет и территориальную целостность государства;

позитивный нарратив отечественной истории, включающий повествование о происхождении государства и его исторических трансформациях. Официально-принятая концепция государственной истории может наделяться чертами сакрального действия либо закономерного и рационально обоснованного процесса (божественная воля, действия благородных отцов-основателей, выдающихся государственных деятелей, порыв народа к счастью и свободе и т.п.);

легитимный и наиболее оптимальный характер существующей власти (правящей династии, политического режима);

основные ценности, лежащие в основе жизни государства и общества на каждом конкретном этапе их существования;

правильность выбранной государством стратегии внутренней и внешней политики;

историческую миссию государства и его цивилизационную уникальность в мировом сообществе стран и народов;

единство народа перед лицом грозящих стране опасностей и необходимость его мобилизации на решение масштабных общенациональных задач и проектов.

На основе государственной идеологии происходит воспитание подрастающих поколений в духе патриотизма, формируется гражданская идентичность населения страны, происходит постепенное становление политической нации, общество консолидируется, формируются такие понятия как «соотечественники», «сограждане», у людей возникает чувство неразрывности общей исторической судьбы и общей Родины.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Люди и динозавры
Люди и динозавры

Сосуществовал ли человек с динозаврами? На конкретном археологическом, этнографическом и историческом материале авторы книги демонстрируют, что в культурах различных народов, зачастую разделенных огромными расстояниями и многими тысячелетиями, содержатся сходные представления и изобразительные мотивы, связанные с образами реликтовых чудовищ. Авторы обращают внимание читателя на многочисленные совпадения внешнего облика «мифологических» монстров с современными палеонтологическими реконструкциями некоторых разновидностей динозавров, якобы полностью вымерших еще до появления на Земле homo sapiens. Представленные в книге свидетельства говорят о том, что реликтовые чудовища не только существовали на протяжении всей известной истории человечества, но и определенным образом взаимодействовали с человеческим обществом. Следы таких взаимоотношений, варьирующихся от поддержания регулярных симбиотических связей до прямого физического противостояния, прослеживаются авторами в самых разных исторических культурах.

Алексей Юрьевич Комогорцев , Андрей Вячеславович Жуков , Николай Николаевич Непомнящий

Альтернативные науки и научные теории / Учебная и научная литература / Образование и наука
К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР
К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР

Северная Корея, все еще невероятно засекреченная, перестает быть для мира «черным ящиком». Похоже, радикальный социальный эксперимент, который был начат там в 1940-х годах, подходит к концу. А за ним стоят судьбы людей – бесчисленное количество жизней. О том, как эти жизни были прожиты и что происходит в стране сейчас, рассказывает известный востоковед и публицист Андрей Ланьков.Автору неоднократно доводилось бывать в Северной Корее и общаться с людьми из самых разных слоев общества. Это сотрудники госбезопасности и контрабандисты, северокорейские новые богатые и перебежчики, интеллектуалы (которыми быть вроде бы престижно, но все еще опасно) и шоферы (которыми быть и безопасно, и по-прежнему престижно).Книга рассказывает о технологиях (от экзотических газогенераторных двигателей до северокорейского интернета) и монументах вождям, о домах и поездах, о голоде и деликатесах – о повседневной жизни северокорейцев, их заботах, тревогах и радостях. О том, как КНДР постепенно и неохотно открывается миру.

Андрей Николаевич Ланьков

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука