Власть над миром. История идеи

Благодаря таланту организатора и актерскому дару Пребиш не только собрал первую конференцию ЮНКТАД в 1964 г. и сделал ее независимым органом под максимально косвенным контролем Секретариата, но также способствовал ее большому успеху и пропаганде собственных идей. Интересно, что в то время в большинстве случаев трудности развивающихся стран при соприкосновении с международным торговым режимом объяснялись немного по-другому. Проблема якобы заключалась в том, что их намеренно исключали из развитых рынков: новые тарифные барьеры общего рынка в Западной Европе, разработанные для защиты французских поставщиков, были за это подвергнуты критике. Однако выводы из этих двух теорий шли в разных направлениях. В отличие от рассуждений Пребиша, вторая усматривала проблему во взаимодействии со свободной торговлей, а не в самой свободной торговле, в то время как название ЮНКТАД уже предполагало, что торговая реформа и глобальное развитие были взаимосвязаны. Для первой совещания в рамках Генерального соглашения по тарифам и торговле были инструментом, способным улучшить ситуацию; вторая требовала гораздо более радикальных мер. Сам Пребиш в действительности придерживался умеренных позиций. В длинной речи на конференции, посвященной победе революции на Кубе, Че Гевара предостерегал делегатов не поддаваться искушениям капиталистического Запада. Организации наподобие Всемирного банка, Международного валютного фонда и Генерального соглашения по тарифам и торговле ставили перед собой одну-единственную цель: спасти капитализм ради американского доллара. Только выступая общим фронтом, слабо развитые страны всего мира могли добиться изменений в мировой экономике и положить конец «эксплуатации человека человеком»[363].

На Генеральной Ассамблее ООН его слова достигли нужных ушей. Новые государства Африки и Азии с подозрением относились к капитализму и опасались экономического неоколониализма, при котором добывающие корпорации и банки сохраняли контроль над их ресурсами. Они проявляли все большую враждебность к США и Западу и больше интересовались марксистской критикой капитализма, хотя и старались держаться на расстоянии от советской модели, которая мало кому казалась привлекательной. Они боялись, что либерализация торговли наложит ограничения на их собственные планы развития. Им требовалось гораздо больше, чем частичный доступ на западные рынки или техническая помощь, – они требовали дешевых займов, ограничения роста цен и расформирования западных картелей, которые удерживали высокую стоимость, например морских перевозок. Пребиш подсчитал, что для того, чтобы считаться успешным, Десятилетие развития ООН должно было продемонстрировать годовой экономический прирост на уровне не менее 5 %, а прирост экспорта на 6 %.

Иначе Западу пришлось бы значительно увеличить объемы своих инвестиций. Так Кеннеди был выставлен счет за его обещания³⁸.

Эти оценки немедленно подверглись критике заместителя госсекретаря США Джорджа Болла, пожалуй, самого влиятельного из политиков, присутствовавших на конференции. Тем не менее первый съезд ЮНКТАД прошел на удивление успешно. В ходе его удалось добиться выделения фондов МВФ для выравнивания цен на товары; были предприняты шаги по облегчению доступа странам Третьего мира к европейским рынкам. Самое главное, конференция приободрила членов G-77. Благодаря давлению со стороны Третьего мира было решено создать постоянный секретариат, который будет созывать конференцию каждые четыре года: такая мера помогла удерживать вопрос отношений Севера и Юга в центре внимания в следующие два десятилетия.

Однако привлечение внимания еще не означало получения концессий. Следующие конференции напоминали развитым странам об обязательствах, которые те взяли на себя. Тем не менее сама по себе ЮНКТАД была относительно слабой организацией, члены которой преследовали принципиально разные интересы, и не могла ни заставить их соблюдать принятые обязательства, ни хотя бы следить за их выполнением. Чем глубже она вдавалась в специфические области – ценовую или транспортную политику, – тем сильнее становились разногласия, даже внутри группы G-77, и тем сложнее было прийти к консенсусу. Лидеры ЮНКТАД попытались держаться уровня абстрактных рассуждений, но это привело к еще большей фрустрации. К моменту созыва третьей конференции ЮНКТАД в 1972 г. стало ясно, что радикалы и прагматики придерживаются принципиально различных взглядов относительно того, для чего нужен новый форум: для сотрудничества или для разжигания классовой войны[364].