Власть над миром. История идеи

Обама, по крайней мере, признал в своей речи о Ливии, что не каждый эпизод массового нарушения прав человека требует американского вмешательства. Было ли в таком случае достаточно того, что Америка, как он выразился, будет действовать там, где сможет, особенно если предупреждение геноцида считается одной из основных задач «ответственности защищать», а этнические чистки, преступления против человечности и военные преступления, остальные три ее задачи, обычно проходят незамеченными? Почему Каддафи, а не Тибет? Или Газа, или Бахрейн? Сторонники этого подхода высказывались в том смысле, что небольшое количество интервенций лучше, чем их отсутствие. Однако это может быть неверно. То, как правители обращаются со своим народом, не единственный фактор, имеющий вес в международных делах. Мир, в котором нарушение человеческих прав ставится превыше неприкосновенности границ, может породить еще больше войн и человеческих жертв. История прошлого века показывает, что четкие законные нормы, мощные государства и обеспечение международной стабильности в целом способствуют благосостоянию человечества. В исторической перспективе «ответственность защищать» больше всего напоминает возврат к цивилизующей миссии и «гуманитарным» интервенциям XIX в. в Оттоманской империи или Китае. И та и другая способствовали улучшению условий жизни и оправдывали захват земель империями – от британского применения аболиционизма с целью узаконить свою агрессивную политику на море до циничного оправдания фашистской Италией своего вторжения в Эфиопию в 1935 г. тем, что оно якобы совершалось во имя цивилизации, ради борьбы с работорговлей. Балканские инсургенты в XIX в. регулярно взывали к западным гуманистам с просьбами помочь им избавиться от оттоманского ига, точно так же, как Освободительная армия Косова призвала НАТО, чтобы освободиться от правления Белграда. Многие ли из тех, кто поддержал бомбардировки НАТО в Ливии в 2011 г., помнили о завоевании этой страны итальянцами ровно столетие назад, когда родилась на свет теория и практика массовых бомбардировок? Если смотреть на ситуацию с точки зрения стран, где все это происходило, а не с позиций забывчивого Запада, становится ясно, что сопротивление Третьего мира идее «ответственности защищать» свидетельствует не о защите автократии и диктаторства и не о безразличии к правам человека, а о том факте, что, как сказал Дэн Сяопин американскому советнику по национальной безопасности Бренту Скоукрофту в 1989 г., они пережили длинную и печальную историю западных вмешательств в их внутренние дела и считают применение силы в гуманитарных целях заведомо неконтролируемым и непредсказуемым. Правы они или нет, но эти страны рассуждают именно так, что накладывает политические ограничения на законность данной концепции[499].

Преследование преступников

Если международная исполнительная власть после конца холодной войны значительно укрепилась благодаря миротворческой деятельности, интервенциям и международному территориальному управлению, то институциональной формы она достигла прежде всего в сфере международного уголовного права, где был создан Международный уголовный суд. Это было по-настоящему большое достижение, в частности потому, что предшествовавшие ему организации отличились своей короткой и печальной историей. В период между двумя войнами в Лиге Наций время от времени возникали дискуссии об образовании такого суда, далее последовали процессы над военными преступниками в Нюрнберге, а за ними серия расследований и судов в обеих Германиях, однако их количество с начала 1970-х гг. резко снизилось. Тем не менее предложения об учреждении постоянного Международного уголовного суда повисали в воздухе. Тем более удивительным казался тот факт (по сути, заместивший более решительные действия со стороны США и других крупных держав, которые те не хотели предпринимать), что в 1993 г. Совет Безопасности учредил Международный уголовный трибунал для расследования событий в бывшей Югославии и наделил его полномочиями определять наказания для «лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманистического права», совершенные на ее территории. Совет Безопасности ООН предложил на голосование Генеральной Ассамблеи кандидатуры судей, а прокурор был назначен Совбезом по рекомендации Генерального секретаря. Эти процедуры имели большое значение, поскольку гарантировали постоянным членам Совета Безопасности контроль над составом суда. Год спустя, в противовес критике за бездействие в Руанде, Совет Безопасности сформировал еще один трибунал, для Руанды.