Власть над миром. История идеи

Этот термин, который со временем стал тесно ассоциироваться с Вильсоном, на самом деле гораздо чаще и эффектнее использовал Ленин, наследник марксизма, с его пространными рассуждениями о национальности, восходившими к дискуссиям об империи Габсбургов в начале XX в. и ранее. В «Декрете о мире» от октября 1917 г. большевистский лидер достаточно детально касался положения небольших наций, которые против своей воли были вынуждены жить в границах более крупных и мощных государств, и настаивал на том, что у них должно быть право самим решать свою судьбу. Это была явная отсылка к народам, находившимся под властью монархии Габсбургов, задуманная для дестабилизации центральной власти. Ни Вильсон, ни Ллойд Джордж, в отличие от Ленина, на данной стадии не были заинтересованы в развале Австро-Венгерской империи (в действительности, если читать внимательнее, становится ясно: Ленин и сам не говорил о том, что маленькие нации должны быть независимыми, – важная оговорка для будущей политики коммунистов по отношению к ним), однако они пытались конкурировать с большевиками в глазах европейского общественного мнения. Вильсон вообще плохо представлял себе подробности европейской политической этнографии. Секретная команда экспертов под названием «Инкуайери» («Исследование») собирала для него данные по национальным вопросам в Европе, чтобы президент мог продумать свою мирную программу.

Благодаря экспертам «Инкуайери» эта программа, известная как «Четырнадцать пунктов», более детально затрагивала отдельные европейские страны и народы. Части национальных вопросов, в том числе об империи Габсбургов, она касалась крайне редко, зато по другим высказывалась на удивление конкретно, например по поводу устройства будущей Польши. Однако в духе прагматизма, свойственного, по общему признанию, молодому секретарю «Инкуайери» Уолтеру Липпманну, в программе не говорилось о приверженности принципу национального самоопределения и не давалось никаких четких характеристик какой-либо организации, которая должна была возникнуть после войны. Вильсон рассуждал о необходимости «общего объединения наций», которое гарантировало бы им территориальную целостность и независимость, однако под этим вполне могло подразумеваться нечто столь же слабое, как Панамериканский союз, или вообще продолжение военных альянсов. Международное право упоминалось лишь раз, и то вскользь – в связи с восстановлением независимости Бельгии, – а о создании новой всемирной организации в программе не говорилось вообще.

В противовес Вильсону его партнер, британский премьер-министр Дэвид Ллойд Джордж, несколькими днями ранее в Лондоне высказался гораздо яснее. Как и Вильсон, он подчеркнул тот факт, что «дни Венского договора давно миновали», и настаивал на том, что просто решения территориальных вопросов недостаточно. Однако далее он переходил к обсуждению (в восхитительно расплывчатых терминах) «общих принципов национального самоопределения» и настаивал на «серьезной попытке, которую следует предпринять для создания некой международной организации, представляющей альтернативу войне через решение интернациональных конфликтов». Ясность, о которой говорилось выше, была неслучайной: речь Ллойд Джорджа отчасти была направлена на то, чтобы оттеснить Вильсона с арены (отсюда и упоминание Вильсона, отнюдь не полностью одобрительное, в его речи о «достойной восхищения прямоте» слов британского премьер-министра). В отличие от американцев, которых Вильсон уводил от этой темы, британцы и их соотечественники в рамках империи уже почти три года серьезно задумывались о форме новой международной организации и теперь хотели понять, поддерживает ли их точку зрения Вашингтон[149].

Британская империя как международная организация